Вечером 19 марта 2024 года, во вторник первой седмицы Великого поста, епископ Павлово-Посадский Силуан, викарий Святейшего Патриарха Московского и всея Руси совершил великое повечерие с чтением Великого покаянного канона прп. Андрея Критского в нашем монастыре.

 В богослужении участвовали клирики обители.

 За богослужением молились настоятельница нашего монастыря игумения Викторина (Перминова) с сестрами и прихожанами обители.

 Богослужебные песнопения исполнил монастырский хор.

 По окончании богослужения епископ Силуан произнес проповедь:

 «Позвольте, в первую очередь, дорогая Матушка, дорогие отцы, братия и сестры, передать вам Первосвятительское благословение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла на начавшийся Великий пост и пожелать духовного преуспеяния на этом пути с тем, чтобы встретить праздник Светлого Христова Воскресения духовно подготовленными, чтобы пережить в эти светлые дни причастность к вечной жизни, каждый в свою меру. Ибо Пасха есть ничто иное как откровение о жизни будущего века, которое Милосердный Господь дарует нам ощутить еще здесь, на земле. Но для того, чтобы это произошло, мы должны подготовиться. И вся наша подготовка может быть обозначена одним словом: покаяние.

 Покаяние – это великое и неизреченное Таинство, и мне его не исчерпать никаким словом. И, тем не менее, мы можем, обращаясь духом своим к Богу, в смиренном созерцании, по крайней мере, обозначить важные черты этого Таинства, которые делают его плодоносным. Не всякое покаяние спасительно. Мы помним о покаянии Иуды: он раскаялся, как говорится об этом в Евангелии, но вместо того, чтобы вернуться к Божественному Учителю, окончил свой жизненный путь самоубийством.  Значит, не всякое покаяние приводит к Богу. А какое же приводит? Господь, говоря о значении покаяния, призывает нас прибегнуть к этому спасительному врачевству, чтобы для нас открылось Небо и приблизилось Небесное Царство.

 Свою проповедь Господь начинает с призыва к покаянию, как-бы сводя всю духовную жизнь к нему. Итак, в покаянии должна быть вера. Иуде не хватило веры, а апостолу Петру хватило. Осознание своей греховности без глубокого сердечного доверия Богу может раздавить, ввергнуть в отчаяние. Вот почему люди нецерковные и неверующие так боятся признаваться даже самим себе в своих грехах. И чем страшнее эти грехи, тем дальше они пытаются от них убежать – убежать в развлечения, убежать в угар пьянства или наркотического безумия, или оправдать себя, “заболтать” свою совесть.

 Без веры истинного покаяния быть не может. Но вера эта должна быть истинной, глубокой, ибо слово Божие говорит и о вере бесов, которая их не меняет и ангелами не делает. Так что чертой истинного покаяния может быть только истинная вера – вера не головная, не сводимая признанию того, что Бог есть, это очевидный факт для всякого здравомыслящего человека. Но этого очень мало. Нужна вера Авраама, которая не теряет надежды в безнадежных обстоятельствах. Авраам не переставал надеяться и доверять Богу даже тогда, когда вел сына своего на заклание. И такая вера не только не была посрамлена, но и стяжала себе славу отца всех верующих, друга Божия.

 Другой чертой истинного покаяния является терпение. Вспомним об Адаме, который лишился блаженства райской жизни. И, с того самого момента, когда он был изгнан из рая, когда райские врата закрылись за его спиной, а путь обратно преградил огненный Херувим, он начал путь покаяния и продолжал его в течение более девятисот лет. Именно поэтому Святая Церковь твердо верит, что Адам спасен.

 И, конечно же, может быть, главной чертой покаяния является смирение – то смирение, из глубины которого апостол Павел говорит о себе как о последнем грешнике. Вот это, наверное, самое непостижимое. Последним грешником себя осознает самый святой человек. И чем совершеннее жизнь, тем глубже и острее восприятие греха. Видение себя последним из грешников, самым грешным человеком – это есть верхняя степень духовного совершенства.

 Святой не видит себя святым: он видит себя грешником, причем, это не самообман, а созерцание объективной реальности, бытия как оно есть. Это вообще не рассудочная категория, а видение сердца, духовный плод. Просто святым Бог открывается таким, какой Он есть, и во Свете Божественного совершенства святые оплакивают свои добродетели больше, нежели мы оплакиваем свои грехи. Они видят все несовершенство своих добродетелей. Они плачут не о том, что кого-то убили, что-то украли, сделали какое-то зло – это им чуждо. Святые плачут о том, что мало в них любви к Богу. В них есть эта любовь, но они чувствуют, что ее мало. Они оплакивают то, что лишь познали Христово смирение, как говорит преподобный Силуан Афонский, но стяжать его не могут.

 Очень важно стремиться к этому совершенному покаянию. И мы сможем идти этим путем при одном условии, что мы не будем ставить предел ни своей вере, ни своему терпению, ни своему смирению. Мы должны раз и навсегда отринуть лукавую мысль: “Доколе мне терпеть? Доколе смиряться? Каковы границы веры и доверия Богу?” Нет этих границ. Границы эти смертны.

 Вся наша жизни и есть поприще покаяния, а Великий пост есть кульминация этого покаяния. Это как-бы особый экзамен или ступень к новому духовному восхождению. До самой нашей кончины мы не должны оставлять этого труда. Даже допускать и мысли о его оставлении не будем. Не будем и малодушествовать, что покаяние болезненно. Напротив, возблагодарим Бога, если имеем такое покаяние, которое сокрушает наше сердце, исторгает из очей наших слезы, а иногда из сердца источает кровь. Это и есть спасительное, животворящее покаяние.

 Покаяние не умирает. И чем решительнее мы будем на этом пути, чем беспощаднее к своему самолюбию, тем плодоноснее будет этот путь, тем чище в результате будет наша душа, тем более способной станет она к восприятию Божественной благодати. Вот цель покаяния – сделать душу способной вместить Бога, чтобы душа наша обрела власть быть чадом Божьим.

 Не будем полагать меры покаянию. Не будем вообще судить о нашей мере. Лучше будем подражать одному древнему святому, который на пороге смерти, достигнув великого духовного совершенства, говорил своим ученикам: “Чада, поверьте, я еще и не начинал покаяния”.

 Да дарует нам Господь духовные, благодатные силы на этом пути, потому что одними человеческими силами такого покаяния не стяжать. Покаяние, как и все в Церкви, есть Таинство. А Таинство – это всегда диалог человеческой души с Богом. И для того, чтобы он стал действенным в нашей жизни, нужно душу свою привести в резонанс с Божественной волей, с Его благодатной силой. А это происходит в той мере, в какой мы слушаемся Бога, в какой мы стараемся идти путем Его правды, отрекаясь от всякой своей правды. И тогда Господь, Который желает нашего спасения, Который стоит при дверях нашего сердца и стучит, ожидая, когда же мы Его впустим, обязательно нам поможет, укрепит, обновит, воскресит и дарует нам вечную жизнь».

 

 Фото: Владимир Ходаков

 Источник: "Монастырский вестник"