24 января 2023 года по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла в Зачатьевском ставропигиальном женском монастыре Москвы проходила работа направления «Древние монашеские традиции в условиях современности» XXXI Международных Рождественских образовательных чтений. Тема Чтений в этом году была определена как «Глобальные вызовы современности и духовный выбор человека». В ходе работы направления участники имели возможность задать вопросы докладчикам.

Митрополит Смоленский и Дорогобужский Исидор

Владыка, в Вашем докладе отмечена особая важность точного следования святоотеческому преданию. Как в повседневной жизни монастыря помочь братии усвоить наследие святых отцов?

 Лучший, самый эффективный способ состоит в том, чтобы мы были всецело погружены в наше литургическое наследие, которое в основе своей содержит в полноте и многообразии все необходимые традиции Православия, традиции святоотеческие, традиции Русской Церкви. Поэтому наше деятельное участие в жизни Церкви, наша непрестанная частная молитва, и молитва общественная за богослужением – есть вернейший способ усвоить святоотеческое наследие.

Как укрепить в сестрах веру, доверие к Богу, помочь отстать от недовольства, ропота, небрежения?

 Дорогие мои, поскольку мы с вами являемся священноначалием для наших иноков, то правильнее всего будет сказать: личным примером. Это относится и к архиереям, и к игуменам и игумениям. Собственным личным примером мы способны укрепить в братьях и сестрах веру и доверие Богу, помочь отстать от недовольства, ропота и небрежения. Когда мы собою будем свидетельствовать о том, как мы боремся с этими греховными недостатками, то, глядя на пример нашей жизни, иноки, подчиненные Богу и священноначалию, будут поступать так же.

Митрополит Тверской и Кашинский Амвросий

Владыка, скажите, как помочь сестрам различать вещи большой и «средней» важности, не погрязать умом в мелких обстоятельствах повседневной жизни и устремлять ум и сердце к Богу?

Поскольку речь идет о сестрах, все-таки правильным будет ответить игумении. Я не знаю женский монастырь изнутри, поэтому начну отвечать на вопрос, а потом попрошу продолжить матушку Иулианию. В женском монастыре, в первую очередь, есть игумения, и всякий раз, когда возникают какие-то сомнения, вопросы, – без всякого смущения нужно, конечно, подходить к ней. Она и поставлена над сестрами для того, чтобы помочь различать более важные и менее важные вещи. Матушка Иулиания, пожалуйста, дополните мой ответ.

Игумения Иулиания (Каледа):

 Думаю, владыка Исидор отчасти уже ответил на этот вопрос: наверное, прежде всего нам самим, игуменам и игумениям, нужно стараться устремлять свои ум и сердце к Богу, больше искать помощи у Господа, у Матери Божией. Тогда и сестрам, и братиям это будет тоже передаваться. Важно также беседовать с сестрами и разъяснять им, чтó есть главное, чтó второстепенное. И очень важно в распорядке дня находить время для молитвы. На одной из наших конференций владыка Берлинский Марк подсказал замечательную вещь, – я знаю, что сейчас очень многие стали это использовать. Он, прежде всего, посоветовал это тем, кто работает с компьютером, но во многих монастырях игумены и игумении стали брать эту подсказку на вооружение. Он предлагал через каждый, примерно, час откладывать послушание и хотя бы пять минут посвящать Иисусовой молитве. Стараться проникнуться этой молитвой, вникнуть в ее слова… – и потом возвращаться к тому, что делали. В древних монастырях была такая традиция: каждый час звонил колокол, и братия оставляли свои дела и прочитывали 100 Иисусовых молитв. И продолжали работу. Если мы тоже, пусть не сто, а хотя бы десять Иисусовых молитв произносим, – кто как сможет, тогда наше сознание переключается, и мы больше начинаем думать о Христе, и меньше погрязаем в этих маленьких наших проблемах. Мы же, действительно, порой за совсем какими-то ничтожными проблемами не видим главного.

 Я хотела бы такой пример привести. Когда я как-то раз с одним из наших архиереев ездила в инспекционную поездку, мы были в одном женском монастыре, и там матушка стала владыке предлагать посмотреть еще одно монастырское подворье, и еще что-то, и еще… А владыка сказал: «Нет, матушка, у нас есть другие занятия, нам надо сейчас другие монастыри посетить». Тогда эта игумения подошла ко мне: «Матушка, – говорит, – ну, может быть, Вы владыку уговорите сейчас посетить это подворье». Я обратилась к владыке, а он на меня посмотрел серьезно и ответил: «Матушка, не будем уходить от заданной цели, не будем сходить с маршрута. У нас есть определенный маршрут, надо по нему и идти». И это для меня оказалось очень хорошим уроком. Даже сейчас, когда мы готовились к проведению этой конференции, много было всяких забот, и сестры ко мне подходили и говорили: «Матушка, посмотрите, какие цветы… посмотрите, какая там скатерть… а посмотрите...» – а я, вспоминая слова владыки, отвечала: «Сестры, давайте сейчас самое главное сделаем, а потом уже будем любоваться на цветочки, на скатерти… Нам нужно приготовить этот зал, приготовить трапезу, а если мы с вами будем обращать внимание на все мелочи, мы ничего не успеем…»

Ваше Высокопреосвященство, скажите, на какие стороны жизни монастыря в первую очередь Вы обращаете внимание при посещении обители, беседуя с игуменами и братией?

Я отвечу очень кратко. Конечно, на молитву и на гостеприимство. Это две темы, которые я всегда обсуждаю с братией или сестрами, когда посещаю монастыри.

Епископ Можайский Иосиф

Ваше Преосвященство, поделитесь опытом: как удается в монастыре оградить братию от излишнего общения с паломниками?

 Действительно, в Оптиной пустыни, как и в других монастырях, всегда бывает большое количество паломников, мирян, приходящих для богомолья. И игумену монастыря, назначая на послушание братию, нужно не только руководствоваться пользой обители, но и смотреть, чтобы послушание приносило пользу и брату, которому оно назначается, или хотя бы вред не причиняло. Особенно послушание, которое подразумевает общение с мирянами. Например, преподобный Иоанн Лествичник пишет: на послушание привратника, который должен общаться большей частью с мирянами, назначаются духовно опытные старцы. У нас, конечно, нет возможности на такие послушания ставить одних старцев… Но бóльшая часть братии все же минимально общается с мирянами, знает только свое послушание и храм. А на такие послушания, как дежурство по храму, свечной ящик и книжная лавка стараемся назначать уже опытных пожилых монахов. Хотя, бывает, приходится исполнять подобные послушания и инокам, и молодым послушникам. Здесь мы надеемся на молитву наших старцев за этих братий, чтобы их покрыла благодать, и чтобы они хотя бы внешне соблюдали дисциплину, правильное поведение с мирянами. С одной стороны, радушие должно быть, а с другой – внутренняя самодисциплинированность, строгость. Еще важное условие при несении такого послушания – это, конечно же, постоянная исповедь, откровение помыслов духовнику. В Оптиной пустыни это все уже настроено много лет назад, еще при отце Венедикте (Пенькове). Каждый брат два-три раза в неделю как минимум приходит на исповедь, на откровение помыслов к духовнику, и по благодати Божией Господь сохраняет человека даже при таких непростых послушаниях, и всё во славу Божию получается.

Дорогой владыка, Вы имели опыт общения с приснопамятным схиархимандритом Власием, духовно мудрым наставником. Скажите, как отец Власий наставлял своих монашествующих чад в отношении современных телефонов и прочих технологий.

 Конечно, батюшка Власий был человеком старшего поколения, настроенным консервативно, и тяжело ему было какие-то новшества принимать. С другой стороны, он спокойно относился к тому, что кто-то, исполняя ответственные послушания в монастыре, пользовался телефонами. А вот новоначальным инокам батюшка запрещал пользоваться смартфонами и иными устройствами.

Игумен Гавриил (Рожнов)

Может ли человек в монастыре остаться духовно не свободным? Если да, то почему так может случиться?

 На этот вопрос можно ответить исходя из темы наших Чтений о вызовах современности и духовном выборе человека. Свобода – это как раз выбор человека, он остается за самим человеком. Никакие внешние условия, даже самые благоприятные, не делают человека духовно свободным. То есть, приходя в монастырь, попадая в благоприятные условия для духовной свободы, человек может сам сделать свой выбор, и это проявление образа Божия в нем, или той богодарованной свободы, которой человек может распоряжаться и за которую несет личную ответственность.

Вы сказали, что монаха делает монахом не пост, не молитва, не бдение. Что же делает человека монахом?

 На этот вопрос уже отвечал владыка Амвросий: здесь не нужно путать цель и средства. Все духовные практики, такие как пост, молитва, бдение, – это средства для стяжания благодати, которая дает духовную свободу. Но никакая из этих техник, этих средств достижения свободы не является монашеством. Монашество это цель всех этих техник, направлений аскетизма, которые должны вывести человека к цели монашеской жизни, к свободе воли. Эти средства являются только подспорьем для достижения главной цели.

Игумения Алексия (Петрова)

Иногда новоначальному кажется, что с молитвой ничего не получается, а значит, нужно спасаться только трудами, послушанием. Что бы Вы посоветовали?

 Нужно объяснить новоначальным, что есть разные стадии молитвы. Сначала просто устная молитва, потом она становится более внимательной… и без преодоления этих ступеней невозможно получить молитвенные плоды. В первую очередь нужно стараться научать новоначальных внимательному чтению Иисусовой молитвы. Во время послушания молитва может, конечно, читаться в уме, но ум тут одновременно направлен на исполняемое дело. Поэтому нужно понуждать новоначальных, чтобы они келейно читали хотя бы некоторое количество Иисусовых молитв со вниманием. Сначала десять – большее количество без того, чтобы мысль куда-то убежала, новоначальному просто невозможно прочитать… потом двадцать, потом сто. И если новоначальный начнет так понуждать себя к внимательной молитве, то постепенно у него и будут плоды, а если просто вычитывать правило «для галочки», формально, то никаких плодов никогда не будет. И всему свое время, – об этом тоже нужно говорить.

Что можно посоветовать сестре, которая хочет исполнять большое правило и из-за этого ей трудно согласиться, когда ее просят помочь во внеурочное время?

 Вообще-то у нас правило дается по благословению, то есть самочинно большие правила на себя никто не накладывает. И выделяется время для молитвы. Но если кто-то не смог справиться вовремя со своим послушанием и ему требуется помочь, то нужно напомнить, что помощь другому, проявление любви к другому принесут гораздо больше пользы, чем такое – с надмением – чтение большого молитвенного правила. Тем более, если, оказывая эту помощь, человек будет творить Иисусову молитву. Ну и на практике: если сестре уж очень хочется какое-то энное количество акафистов прочитать, то я обычно разрешаю, но с оговоркой: не в правило, а когда есть свободное время.

Игумен Агафангел (Белых)

Как Вы думаете, какие книги монаху обязательно нужно прочитать?

 Есть монашеская «азбука», которую необходимо знать, – это Добротолюбие, это книга аввы Дорофея «Невидимая брань» и другие книги отцов древности. Из них я бы выделил труд преподобного Исихия, пресвитера Иерусалимского, который полностью называется так: «К Феодулу душеполезное и спасительное слово о трезвении и молитве». Все эти произведения всегда были и есть в монастырских библиотеках. Кроме этого обратил бы внимание на современные книги, продолжающие святоотеческую традицию. Прежде всего архимандрита Эмилиана (Вафидиса) – они сейчас переведены и издаются Ново-Тихвинским женским монастырем Екатеринбурга. Отец Эмилиан берет древние тексты, например, о трезвении, и толкует их сегодняшним понятным языком. Недавно также вышла хорошая книга бесед и писем старца Ефрема Аризонского «О молитве и трезвении».

Некоторые монахи мало читают, оправдываясь недостатком времени, усталостью, тем, что для них достаточно общения с духовником. Что бы Вы посоветовали таким монахам?

 Ситуация очень интересная, потому что в древности, как мы знаем, необразованные земледельцы шли в монастыри, чтобы там научиться читать, стать грамотными. А сегодняшние образованные монахи читать перестают… Не всё можно получить из традиционного чтения поучений на трапезе. Очень важно самостоятельное чтение, самостоятельное изучение текстов. Нужно хотя бы начать читать какие-то основные книги, которые благословит духовник. В хорошем монастыре всегда есть библиотека. Не можешь читать из-за трудовых послушаний, – слушай, сейчас есть такая возможность. Заботливый игумен, или духовник, всегда следят, в том числе, и за тем, читает ли братия.

Игумения Тамара (Гончаренко)

 Видимо, сейчас практически у всех подобная ситуация: приходится очень много работать на послушаниях, постоянно возникает множество неотложных дел. Не всегда даже удается выделить время на службы, на правило. Как в этих обстоятельствах не унывать, заниматься трезвением и не оставлять молитву?

 Действительно, с подобными ситуациями сталкиваемся мы все. В Евангелии есть такое хорошее выражение: Царствие Небесное нудится, и нуждницы восхищают его (Мф. 11:12). Любое дело нужно совершать так, как если бы ты совершал его пред лицом Божиим. Как раз на днях я говорила одной сестре: «Когда ты что-то делаешь, ты представь, что рядом с тобой стоит Христос. И тогда ты совсем по-другому будешь воспринимать свое послушание». Научитесь от Меня, яко кроток есть и смирен сердцем (Мф. 11:29)… Я думаю, самое главное, как мне советовала одна схимонахиня, – удерживать в себе мысли о Боге и всегда подключать добрые помыслы. Когда это есть, тогда будет легче освободиться от гнета уныния. При этом, конечно, дело руководителя, игумена, назначать послушания сообразно способностям сестер или братии.

 Вспомнился сейчас еще один утешительный момент, мой духовник об этом рассказывал: отец Лука, благочинный Данилова монастыря, говорил, что даже если плоды послушания не удались, – человек просто по способностям своим не смог его исполнить хорошо, но старался, стремился сделать ради Бога, – то Господь принимает его труд как выполненный. Сказано ведь святителем Иоанном Златоустом: «Господь и намерение целует».

Игумения Елена (Золотухина)

Бывает, что человек утрачивает ту ревность, которая была у него в новоначалии, и никак не может ее снова возгреть. Возможно, его первоначальное чувство было неправильным – не ревность, а мечтательность. Или это зависит от человека. И как ему вернуть горение духа?

 Я думаю, что здесь две основные причины. Первая причина – чисто человеческая, когда приходящий в монастырь, действительно, до конца не понимает, куда он идет и зачем. И очень часто, когда мы оказываемся в новом коллективе, нам хочется показать себя с лучшей стороны. Мы прилагаем очень много усилий для того, чтобы себя зарекомендовать. А когда сталкиваемся с трудностями и не получаем благодарности, на которую рассчитываем, то охладеваем к своему делу и часто просто его бросаем. Это как бы одна сторона. А другая – наверное, самая важная причина – это то, о чем нам говорят святые отцы. Что это, в общем-то, закон духовной жизни монаха. Когда мы приходим в монастырь, Господь обильно поддерживает Своей благодатью, для того чтобы мы утвердились на этом пути. И мы, вкушая эту благодать, которая нам даром подается вначале, испытываем особую ревность ко всему, нам все легко удается, нам радостно. Но потом неизбежно наступает момент, когда Господь как бы отходит в сторону, и вот эта благодать нами перестает ощущаться. Не то чтобы Господь от нас ее отнимает, а мы перестаем ее чувствовать. И это, пожалуй, даже и необходимо пройти. Святые отцы называют этот момент духовной жизни наиболее плодотворным, потому что именно в этот момент человек узнает о себе правду, он познает свою собственную духовную нищету, без которой невозможно ни страсти свои познать, ни побороться с ними.

 Вот недавно одна сестра мне говорила с болью: «Когда я пришла, я так радовалась, думала, что эта радость будет пребывать со мной всегда, а сейчас я все потеряла. Все, что мне легко давалось, делаю с великим трудом. Что мне делать?» Как раз об этом мы и вели с разговор: что это естественно, что к этому мы должны быть готовы, что наоборот, мы должны как-то с радостью принимать этот период своей жизни. Кто-то из Оптинских старцев говорил, что середина монашеского пути – это «самый зной», но именно в этот период мы можем воспитать в себе терпение своим упорным трудом, своим покаянием, своим плачем. Можем доказать свое произволение быть верным Богу, несмотря на все трудности. Преподобный Силуан Афонский замечательно сказал, что гордому Господь попускает помучиться своим бессилием. И чем быстрее мы по-настоящему глубоко смиримся, тем быстрее Господь вернет благодать. Но, скорее всего, это будет уже качественно другая, выстраданная благодать.

Игумен Авксентий (Абражей)

Как Вы считаете, что делать при сухости молитвы, как себя понуждать во время сильной усталости или болезни?

 Может, это прозвучит как парадокс, но болезнь, наверное, самое идеальное время для молитвы. Не нужно только «вычитывать» обязательно все правило. Я люблю болезни в том плане, что есть время погрузиться в себя и поразмышлять и о себе, и о Боге. Это замечательная возможность, и мы прекрасно знаем, что Бог ближе всего находится к нам во время наших скорбей, любых скорбей, как то болезнь, как то искушения житейские, или, скажем, как нынче, военные действия… Бог в этом случае всегда на передовой. Естественно в болезни просто думать о Боге, каяться, молиться, плакать. Что касается усталости, то, исходя из личного опыта, могу сказать только одно: примите решение, что вы сейчас будете молиться, сделайте себе волшебный «пинок», скажите самую краткую молитву, от всего сердца обращаясь к Богу: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя. И молитва придет. То есть не будет духовной лености. А физическая леность – это в некотором смысле тоже благодатное состояние, когда она дает возможность духу воспарить… По поводу сухости. Я все-таки предполагаю, что сухость в молитве – это неверие. Молитва – разговор с Богом. Ведь когда говоришь с человеком, которого считаешь умным, интересным, – время летит незаметно, и хочется продолжать разговор. Ты питаешься его мыслями, он питается твоими мыслями… Точно так же в молитве, если веришь, если хочешь беседовать с Богом, происходит этот обмен. И тогда не может быть никакой сухости.

Фото: Владимир Ходаков

Источник: "Монастырский вестник"