Что за необычайный и многолюдный праздник нынешнего светоносного и радостного дня. И какой это благостный ангел возбуждает вас к этому веселью души и песнопениям уст? К чему относится эта чрезвычайная радость, написанная на ваших лицах? Я смотрю и вижу во взоре каждого из вас выражение великой радости, которая вызвана великой вестью. Прислушиваюсь, и стены этого божественного и святого храма потрясаются от восклицаний и рукоплесканий; и при звуках сладостных песнопений и при радостном свете вижу, как Церковь преобразуется в другое, наземное небо и в небесное чиноначалие. И чем же вызвано это радостное и светлое торжество? Я понимаю причину вашей справедливой радости, усердные мои слушатели. Этому, конечно, нет другой причины, как рождение Пречистой Дщери, ради явления Которой наш развращенный род человеческий утруждал небо своими молитвами в течение пятидесяти веков; и да позволят мне так выразиться, непрерывные слезы нашей стенающей природы оказали свое действие, и Дева прозябла от неплодного чрева Анны. Радуюсь и я вместе с вами. Сегодня, наконец, воссиял тот желанный день, так давно предопределенный Богом, так страстно ожидаемый людьми, столь плодотворный для земли и столь страшный для ада; день, в который буква ослабевает и усиливается дух, преходит клятва и настает благодать. Этот день, являющий свету Матерь Света, предуказывает нам пришествие Солнца, Которое светозарным Своим явлением рассеет душетленную тьму нечестия и в омраченных помышлениях наших зажжет животворный луч истинного благочестия и веры. Я вполне понимаю, что по поводу такой радостной вести ваш взор справедливо полон радости, но дайте мне, неопытному, возможность доставить вам еще более приятное наслаждение объяснением причин, возбудивших эту радость в ваших благочестивых сердцах.
Едва выйдя из бездны небытия в область сущего, человек, или стыдясь подчинения, или не зная своего происхождения, отступил от своего Творца. Праотец наш Адам не удовольствовался принадлежащей ему, как одушевленному образу Божию, царской властью над всем земным миром — он восхотел и принадлежащего одному Богу познания сущего. Соделавшись добычей дьявольского обольщения и нарушителем первой и единственной Божественной заповеди, со вкушением плода он вкусил и смерть и в возмездие за преступление (можно ли этому поверить!) в раю сладости обрел ад наказания. Падение праотца увлекло и нас в это наследие, и он с неслыханной жестокостью предал нас смерти раньше, чем дал нам жизнь. Гибельное и достойное слез разрушение человеческого счастья! Этот человек, малым чем умаленный от ангелов, впал в такое неразумие, что приложися скотом несмысленным и уподобися им (Пс. 48, 21). Тотчас все цветущие красоты рая превратились в терния и волчцы земли, блаженство – в горести, благодать – в проклятие. Первыми деяниями, совершенными после такого печального события, извратившего мир, были зависть и убийство. Потеряна благодать, а вместе невинность, и земля так осквернилась грехами, что понадобился для нее всемирный водный потоп, не знаю, для очищения ли, для того ли, чтобы ей скрыться от очей Творца. Никогда дьявол так спокойно не наслаждался своим царствованием и его господство в сердцах людей не было так сильно, казалось, он утвердил на земле свое владычество, которого безуспешно домогался на небе. Нечестие безумствовало всюду: священное везде осквернялось, храмы наполнялись бессмысленными идолами, ад был населен человеческими душами, в мире царило почитание дьявола, так что можно было сказать, что ад сделался местопребыванием людей, а земля превратилась в царство демонов. Даже звезды и прочие небесные планеты, которые тогда почитались как боги, я думаю, – если можно так сказать, – стыдились незаслуженного почитания и порицали неразумие тех, кто воздавал тварям поклонение, подобающее Творцу. Добродетели изгнаны из мира, всюду царило зло; с площадей изгнана истина — там торжествует ложь; в судах нет справедливости — там судит неправда; от содружеств удалилось единомыслие — там действует прекословие и спор. Где простота? Где благочестие, где скромность, где страх перед законом Божиим? Законом сделался произвол каждого, и богом – чрево; потерял мир прежнюю красоту и после достойного слез изменения сделался печальным зрелищем, зрелищем, где распорядителем был дьявол, зрителем – Бог, предметом позора – род человеческий. В такую темную ночь греха были погружены люди, настолько же удаленные от света, насколько лишенные Божественной благодати, повторяю, в ночь, в которой были видны все звезды, почитаемые как лжеименные боги; а тьма была так же глубока, как и безумие, мрак таков же, как и неведение. Но да будет прославленно бесконечное промышление и крайнее снисхождение Божие, устроившее, наконец, так, что воссияла светоносная и лучезарнейшая заря, всечистая Дева и Богоотроковица Мария, Которая восшедши из освященной утробы праматери Божией Анны, украшенная всеми небесными добродетелями, просвещает, освежает и радует вселенную. И поистине, Дева просияла, как заря, при светлом явлении Которой бежит богопротивное демонское многобожие, исчезают сени древнего закона, расстроенная толпа неверных, не вынося далеко сияющего света истины, скрывает свои несчастные лица; уста святых учителей начинают петь непрестанные славословия; человеческий род, погруженный в греховный сон, пробуждается к христианской жизни в православной вере. Заря, перед которой рассеивается тьма неведения, является светом благодати, ложь уничтожается, наступает истина, открывается начало нашего спасения, приходит конец наших страданий. Заря, своими яркими лучами света достигающая туда, вниз, мест подземной тьмы ада и пробуждающая души горестных патриархов к внезапному веселию, так что все, пораженные чрезмерным сиянием, голосом радости и изумления поют торжественную песнь Соломона: Кто Сия проницающая аки утро..? (Песн. 6, 9) Особенно сегодня, в воспоминание этого радостного дня, все души блаженных и с ними все небесное чиноначалие с подобающей радостью умножают эти чудесные клики: кто Сия проницающая аки утро..? В ответ на них здесь, на земле, святая Церковь в тысяче песен выражает свою радость и веселье, так что одновременно небо и земля, алтари и хоры согласно возглашают: Кто Сия проницающая аки утро..? И если при появлении зари кажется, что весь мир возрождается с новым сиянием, то кто же в рождении Девы не видит возрождения всей вселенной?! Обратитесь туда и сюда, смотрите во все части света. Где вы видите лжеименное почитание идолов, где нечистое жертвоприношение безбожников? Где всемирное владычество дьявола? Древняя мимоидоша,радуется с нами святой Григорий, се, быша вся нова (2Кор. 5, 17). Прошла ночь, и настал день, исчезла ложь, и явилась истина, снято проклятие, и снизошла благодать. Святая и светоносная заря, блестящая предшественница Солнца славы, прохладное веяние перед божественным Светом, благодатная предвестница счастливейшего дня; заря, рожденная в мире ради возрождения мира, востоком рождения своего Ты имеешь восток вселенной, вместо светлого горизонта – чистые пелены, вместо ранних лучей – приближающуюся мудрость, вместо нежных цветов – божественную силу, вместо приятного предрассветного ветерка – небесное озарение, вместо сладкогласных птиц – ангельские лики. Кто Сия проницающая аки утро..?
Чего же теперь больше мы можем ждать от беспредельного промышления Божия. Какой более великий дар могло нам ниспослать крайнее милосердие? Чего мы, сидящие во тьме, могли желать, как не света? Заблудившиеся, чего мы могли ожидать, как не руководства? Грешные, чего, как не спасения? Подойдите ближе, прошу вас, мысленно приложите к сей новорожденной Деве великие чудеса Божественного величия, знамения нашего блаженства. Посмотрите, как облагодатствована эта Дева, и вы поклянетесь, что Она богосозданное изображение небесной красоты и наиболее избранное творение вседержительной десницы Божией! О, как величественна глава Ее! О Ней Дух Святой говорит: глава Твоя на Тебе яко Кармил (Песн. 7, 5). Гора Кармил, близкая более к небу, чем к земле, указывает, что Мария стоит выше всякой человеческой суетности. Воззрите на Ее светозарный лик. Разве не видно, что небо заключило в эти очи всю чистоту и красоту звезд? Очи Твои яко езера во Есевоне(Песн. 7, 4). Представьте себе Ее червленые уста, источающие небесный мед и млеко. Яко вервь червлена устне Твои (Песн. 4, 3), и еще: сот искапают устне Твои, Невесто, мед и млеко под языком Твоим (Песн. 4, 11). Из этих уст, источающих мед, выйдет то сладкое «да будет», которое привлечет Божественное Слово с неба на землю. Чрево Твое яко стог пшеницы, огражден в кринах (Песн. 7, 2). Страшная тайна! Чрево Твое яко стог пшеницы – вот плодоносное семя. Огражден в кринах – вот присноцветущее и неистленное девство! Непонятное чудо, чтобы плод был соединен с цветом, с девством было соединено рождение! Что более! Это девственное и богозданное тело не имеет ни одной части, которая бы не дышала чистотой, освящением и красотой. Вся добра еси, ближняя Моя, и порока несть в Тебе (Песн. 4, 7). В этом нежном Младенце Божественный Промысел, по-видимому, чудесно возглавил все дары и явил одушевленное сочетание добродетелей. Всех праведных украшал один какой-либо дар, а сию Деву, как Царицу, увенчало все множество божественных дарований Духа, так что без преувеличения Она носит Его в Себе.
Каждому из избранных благодать дана отчасти, Марии же – вся полнота благодати, говорит блаженный Иероним. Поэтому, сообразно Божественному решению, Ей дано таинственное благодатное имя Мария (именно Мария), которое состоит из пяти букв, указывает на известных пять великих жен Ветхого Завета: на Мариам — сестру Моисея и Аарона; Авигею — жену Навала; Рахиль — жену Иакова; Иудифь — святейшую вдову; Анну – жену Елканы. Это имя указывает таинственным свойством своим на то, что все дарования и добродетели, какие в отдельности имели те жены, в совокупности восприняла Богоотроковица Мария. В Мариам — сестре Моисея сияли два достоинства: пророчество и девство; и сия благодатная Мария пребывает Приснодева и признается пророчицей, как вы услышите в пророческом пении в ответ на целование Елисаветы: Се… отныне ублажат Мя вси роди (Лк. 1, 48). Авигея была прославлена за смирение; и сия Дщерь еще более смирением превзошла: яко призре на смирение рабы Своея (Там же). Рахиль была известна своей красотой; а сию Деву само украшение небесное, архангел, должен приветствовать, как наиболее из всех благодатствованную и прекрасную, словами: Радуйся, Благодатная (Лк. 1, 28). Иудифь была возвеличена за то, что оказалась в силах поразить Олоферна; и эта Дева, умерщвляя мысленно Олоферна, дьявола, из пелен возглашает: Яко сотвори Мне величие Сильный (Лк. 1, 49). Анна торжествовала, потому что, быв ранее бесплодна, родила великого Самуила; а Мария особенно торжествует, ибо должна быть не неплодной, а Девой и вместе с тем Матерью величайшего Еммануила, Сына и Слова. Но что же я сравниваю праведных жен с несравнимой по благодати Девой? По Своей святости Мария превосходит и самые невещественные и бестелесные лики ангелов. (Простите мне, что я так говорю, огнезрачные чины небесного украшения.) Она, Невеста, Дщерь и Матерь Божия, выше ангельского естества так же, как и выше служителей Божиих. «Радуйся, Благодатная, — приветствует Ее Епифаний Кипрский, — Святейшая херувимов, серафимов и всякого чина ангельского!..»
Мария – сад заключенный, куда не может проникнуть злоначальник, сатанинский змий. Вертоград заключен сестра Моя Невеста (Песн. 4, 12). Она легкое облако, совершенно не испытывающее тяжести греха. Видех Господа, седяща… на облаце легце (Ис. 6, 1; 19, 1). Она – крин посреди терний. Якоже крин в тернии, тако искренняя Моя посреде дщерей (Песн. 2, 2). Поэтому златом блистающая красота Ее чистоты не потерпела никакого ущерба, хотя и прозябла среди терний всеобщего бедствия. Вся добра еси, ближняя Моя, и порока несть в Тебе. Такова должна быть Та, Которая имела соделаться вместилищем Божества и как солнце чистым престолом Царя славы.
Итак, счастлив и преблажен человеческий род, от корня которого произошел столь святой и благодатный плод. От нас через обольщение родился тлетворный яд греха — от нас через благодать должно было родиться и животворное ему противостояние. От нас получили начала проклятие и смерть — нас первых должны были коснуться благодать и жизнь. Обозрите чудесные дела всемогущего Божественного Промысла, как мудро он извлекает лекарство из того самого, из чего рождаются болезни. Какая радость видеть сегодня рождение Девы – изменение несчастного нашего состояния! Видеть, что отверзаются перед нами врата, которые заключило преслушание! Что нам даруется благодать для достижения того блаженства, которого лишало нас коварство дьявола! Какая слава для нас возвыситься до того, чтобы войти в близость с Самой Пресущественной Троицей, дав Отцу Дщерь, Сыну – Матерь и Святому Духу – Невесту! Поистине я дерзаю сказать, мы вынудили Бога быть милостивым и имеем теперь в лице Марии прекрасное ограждение, чтобы далеко отражать от нас стрелы угрожающего гнева. Нам следует не на белых камнях, как это было обычно в древности, но на наших собственных сердцах отметить этот светлый и радостный день, низведший на нас столько небесных милостей. Древние, приветствуя новорожденных царских детей, говорили: «Радуйся, младое чадо!» Соберемся же и мы сегодня, когда рождается этот царственный младенец, Владычица и Богоотроковица Мария, и, совокупив все наши радостные голоса, будем приветствовать ее словами: «Радуйся, новый свет человеческого спасения, утро благодати, вечер греха; радуйся, умственного Солнца первое сияние, первородный луч счастливого дня, первое творение Божества. Радуйся, нескверное зерцало святости, сокровенный образ совершенства, полный идеал девства, радостнотворное проявление божественного всемогущества; радуйся, желанная надежда патриархов, исполнение пророчеств, общее чаяние людей. Радуйся, как роза прозябшая среди снегов хладного возраста Твоих родителей, рожденная от неплодного чрева, видевшая свет блаженства ранее, чем свет солнца. Ты душой стала обитательницей неба раньше, чем телом – земли, Дщерью предвечного Отца раньше, чем дщерью Иоакима и Анны; прежде чем ступить на землю, Ты попрала голову изрыгающего яд змия. Радуйся, Ты, чудесно зачатая по многолетней бесплодности матери, просиявшая, как жемчужина в раковине. Ты рождаешься, как утро, украшенное цветом небесных добродетелей, возрастаешь, как солнце увенчанная лучами Божественной благодати, и живешь среди рожденных женами, как феникс, единственное чудо природы.
Мы слезами начинаем свою жизнь, ни о чем ином, кроме несчастий, не говорим в жизни, и это повествование наше заключаем только горькой и жестокой смертью. Ты одна, Богомудрая Дщерь, при воздействии Божественного Промысла не только начинаешь радостью Свою жизнь, но даешь начало общей радости. Рождество Твое, Богородице Дево, радость возвести всей вселенней, из Тебе бо возсия Солнце правды, Христос Бог наш, и разрешив клятву, даде благословение, и умертвив смерть, дарова нам живот вечный. На пути Твоей жизни Ты будешь возвещать только о величии, на которое возвел Тебя Бог. Яко сотвори Мне величие Сильный; Твоим концом будет сладкий сон, от которого Ты восстанешь на небе лучезарной и светоносной Царицей ангелов. Жена облечена в солнце… и на главе Ея венец от звезд двоюнадесяте (Откр. 12, 1).
О, Всесвятая Дева, если бы нам грешникам узреть горе светозарное Твое превознесение так же, как здесь всей душой, сердцем и помышлением мы прославляем Твое святое рождество!»
Святитель Илия (Минятий)
