Поздравляем с началом Петрова поста и предлагаем Вашему вниманию слово святителя Иннокентия (Борисова), архиепископа Херсонского и Таврического, в Неделю Всех святых. Слово посвящается завершению праздничного периода и покаянию.
Окончив празднества в честь Воскресшего Господа нашего и Всеблагого Утешителя, Им ниспосланного, ныне, в заключение торжеств, мы совершаем память Всех святых. Заключение торжествам Господним самое приличное. Ибо цель, для которой Спаситель наш оставил землю и взошел на небо, для которой Дух Святый оставил небо и сошел на землю, – сия высокая цель состоит не в другом чем, как в освящении грешного рода человеческого, в возведении всех нас на небо.
Но лики святых Божиих составляют сонм непререкаемых свидетелей, что сия блаженная цель достигнута, что вознесшийся от нас Спаситель точно уготовал место для всех своих последователей, что снисшедший к нам Утешитель действительно соделывает способными самых плотских людей обитать в обителях Отца Небесного. Ибо что были все святые Божий, ныне нами ублажаемые, как не подобострастные нам человеки?.. Почему слава их есть слава Сына Искупителя и Духа Освятителя; без заслуг Сына ни пред одним из них не отверзлось бы небо, а без благодати Духа ни один из них не возмог бы войти и в отверстое небо. Посему, как сказал я, настоящее празднество в честь Всех святых составляет самое естественное и приличное заключение празднеств Господних, ибо само есть непосредственный плод событий, в них воспоминаемых.
Но, братие, в празднествах Святой Церкви и без нашего указания каждый легко может усматривать дивную последовательность и порядок богомудрый. Нужнее спросить: есть ли таковая последовательность, такой святой порядок в наших празднованиях? Мы прошли теперь весь круг торжеств, достигли конца празднеств по времени: достигли ли конца и намерения оных и на самом деле? Приблизились ли к тому, что составляет главный конец всех празднеств и учреждений Церкви, всех Таинств и всего служения ее, всей нашей благодатной и естественной жизни – к нашему освящению во Христе?.. Совершая уже ныне память Всех святых, можем ли сказать о себе, что мы сами сделались свободнее от всего греховного, чище от всего земного и тленного, сроднее в духе со всем духовным и небесным? Это естественный и необходимый плод, который Церковь предполагала видеть в нас ныне, после стольких святых торжеств! Она чаяла, что страдания Господа поколеблют самое упорное во грехе сердце, что с воскресением Его воскреснет в нашем духе все, что еще не успело быть совершенно подавлено грехом, что с вознесением Его на небо поднимутся мысль и желания к небу самых равнодушных, что с сошествием на землю Утешителя обратятся самые слабые и отважутся вступить на путь веры и любви.
Но, братие, в празднествах Святой Церкви и без нашего указания каждый легко может усматривать дивную последовательность и порядок богомудрый. Нужнее спросить: есть ли таковая последовательность, такой святой порядок в наших празднованиях? Мы прошли теперь весь круг торжеств, достигли конца празднеств по времени: достигли ли конца и намерения оных и на самом деле? Приблизились ли к тому, что составляет главный конец всех празднеств и учреждений Церкви, всех Таинств и всего служения ее, всей нашей благодатной и естественной жизни – к нашему освящению во Христе?.. Совершая уже ныне память Всех святых, можем ли сказать о себе, что мы сами сделались свободнее от всего греховного, чище от всего земного и тленного, сроднее в духе со всем духовным и небесным? Это естественный и необходимый плод, который Церковь предполагала видеть в нас ныне, после стольких святых торжеств! Она чаяла, что страдания Господа поколеблют самое упорное во грехе сердце, что с воскресением Его воскреснет в нашем духе все, что еще не успело быть совершенно подавлено грехом, что с вознесением Его на небо поднимутся мысль и желания к небу самых равнодушных, что с сошествием на землю Утешителя обратятся самые слабые и отважутся вступить на путь веры и любви.
Неделя Всех святых. Причащение Св. Христовых Таин.
Исполнились ли сколько-нибудь сии чаяния? Велика ли в нас жатва после столь долгого сеяния? Что видит теперь в нас Господь наш, приникая с высоты святой славы Своея? Усматривает ли хотя малое соответствие тем великим подвигам, кои Он подъял за нас, находясь на земле? Что нашел в нас Дух Святый, снисшедший к нам от Отца? Может ли Он засвидетельствовать пред Отцом, что земные чада Его еще помнят о своем происхождении и не хотят оставаться навсегда в земле чуждой?
Много ли радостного находят ныне в нас, несмотря на торжество наше в честь их, и святая братия наша на небе? Когда мы празднуем в честь их, и они, без сомнения, не остаются праздными. Мы припоминаем их деяния и подвиги, а они рассматривают наши нравы, образ жизни и действия; видя их труды и победы над врагами спасения, мы не можем не утешаться духом; видя наши падения и измены истине, они не могут не сокрушаться о нас. Что же, если они во многих из нас ничего не увидят, кроме падений и измены? Что после сего будет значить наше празднование в честь Всех святых для самых святых, если не день сетования о всех нас, грешниках?
Таковы наши празднества! Круг церковных празднеств светел и благолепен; круг наших празднеств бывает и темен и безобразен. В круге церковном самые сетования оканчиваются духовным торжеством; в нашем круге самые торжества приводят нередко к духовному сетованию. В самом деле, может ли веселиться о нас вознесшийся Господь наш, когда видит, что крестные страдания Его остаются для многих из нас без всякого плода, что многие из последователей Его живут так, как бы Он и не приходил для спасения их на землю?.. Может ли утешаться нами Дух Утешитель, когда видит, как многие вовсе не памятуют о Его присутствии среди нас, дышат непрестанно духом мира, идут вопреки Его благодатных внушений?.. Может ли принимать с радостью наши величания и небесная братия наша, когда находит, что земная братия их безумно расточает общее всем человекам драгоценное наследие благодати, нисколько не соответствует своему небесному благородству, идет на всякое зло, вопреки воле Отца Небесного?
Много ли радостного находят ныне в нас, несмотря на торжество наше в честь их, и святая братия наша на небе? Когда мы празднуем в честь их, и они, без сомнения, не остаются праздными. Мы припоминаем их деяния и подвиги, а они рассматривают наши нравы, образ жизни и действия; видя их труды и победы над врагами спасения, мы не можем не утешаться духом; видя наши падения и измены истине, они не могут не сокрушаться о нас. Что же, если они во многих из нас ничего не увидят, кроме падений и измены? Что после сего будет значить наше празднование в честь Всех святых для самых святых, если не день сетования о всех нас, грешниках?
Таковы наши празднества! Круг церковных празднеств светел и благолепен; круг наших празднеств бывает и темен и безобразен. В круге церковном самые сетования оканчиваются духовным торжеством; в нашем круге самые торжества приводят нередко к духовному сетованию. В самом деле, может ли веселиться о нас вознесшийся Господь наш, когда видит, что крестные страдания Его остаются для многих из нас без всякого плода, что многие из последователей Его живут так, как бы Он и не приходил для спасения их на землю?.. Может ли утешаться нами Дух Утешитель, когда видит, как многие вовсе не памятуют о Его присутствии среди нас, дышат непрестанно духом мира, идут вопреки Его благодатных внушений?.. Может ли принимать с радостью наши величания и небесная братия наша, когда находит, что земная братия их безумно расточает общее всем человекам драгоценное наследие благодати, нисколько не соответствует своему небесному благородству, идет на всякое зло, вопреки воле Отца Небесного?
После сего одно средство соделать нынешнее празднество благоприятным для нашего Спасителя, для Духа Утешителя, и для Всех святых – усвоить себе сетование их о грехах наших. Покаяние все вдруг переменяет. Когда мы начнем сетовать по Бозе, тогда небожители возрадуются, подобно как они сетуют, когда мы предаемся радостям мирским и греховным.
Но сетованию о грехах прилично ли быть заключением торжеств Церкви? Для праведных, конечно, было бы это неприлично; а для грешников всего приличнее. Больные лечатся и в праздники; а какая болезнь опаснее греха? Впрочем, чем начался круг священных дней ныне заключаемых? Не воспоминанием ли падения Адамова, а в лице Адама и всех нас, потомков его? Посему чем лучше и заключить его, как не восстанием, через покаяние, от падений собственных? Таким образом конец возвратится к началу, и возвратит нас к тому блаженному и безначальному началу, в коем блаженствуют ныне души всех святых братий наших. Аминь.
Но сетованию о грехах прилично ли быть заключением торжеств Церкви? Для праведных, конечно, было бы это неприлично; а для грешников всего приличнее. Больные лечатся и в праздники; а какая болезнь опаснее греха? Впрочем, чем начался круг священных дней ныне заключаемых? Не воспоминанием ли падения Адамова, а в лице Адама и всех нас, потомков его? Посему чем лучше и заключить его, как не восстанием, через покаяние, от падений собственных? Таким образом конец возвратится к началу, и возвратит нас к тому блаженному и безначальному началу, в коем блаженствуют ныне души всех святых братий наших. Аминь.
Источник:
