Пресвятая Богородице, спаси нас!
5. Сие бо да мудрствуется в вас, еже и во Христе Иисусе:
6. Иже, во образе Божии сый, не восхищением непщева быти равен Богу:
7. но Себе умалил, зрак раба приим, в подобии человечестем быв, и образом обретеся якоже человек:
8. смирил Себе, послушлив быв даже до смерти, смерти же крестныя.
9. Темже и Бог Его превознесе и дарова Ему имя, еже паче всякаго имене,
10. да о имени Иисусове всяко колено поклонится небесных и земных и преисподних,
11. и всяк язык исповесть, яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца.
5. Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе:
6. Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу;
7. но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек;
8. смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной.
9. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени,
10. дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних,
11. и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца.
Толкования:
Свт. Иоанн Златоуст
Господь наш Иисус Христос, побуждая учеников Своих к великим подвигам, представляет в пример то Себя самого, то Отца Своего, то пророков. Так, Он говорит: «Так гнали и пророков, бывших прежде вас» (Мф. 5:12); и опять: «Если Меня гнали, будут гнать и вас» (Иоан. 15:20); и еще: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток» (Мф. 11:29); и еще: «Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд» (Лк. 6:36). То же делает и блаженный Павел. Побуждая (Филиппийцев) к смиренномудрию, он представляет в пример Христа, и не здесь только, но и когда беседует о нищелюбии. Так Он говорит: «Ибо вы знаете благодать Господа нашего Иисуса Христа, что Он, будучи богат, обнищал ради вас» (2 Кор. 8:9). Великую и любомудрую душу ничто столько не поощряет к добрым делам, как сознание, что она через это уподобляется Богу. И что может быть равносильно этому для побуждения? Ничто. Зная это, Павел, при убеждении (Филиппийцев) к смиренномудрию, сперва просил их и умолял, потом сказал внушительно: «Вы стоите в одном духе», сказал также: «это для них есть предзнаменование погибели, а для вас – спасения», наконец присовокупил: «Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи образом Божьим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба».
Внемлите, прошу вас, и воспрянете. Как меч, отточенный с обеих сторон, куда бы ни был направлен, хотя бы на многочисленные ряды войска, легко посекает и истребляет их, потому что отовсюду остр, и ничто не может устоять против острия его, – точно таковы и изречения Духа. Этими изречениями Он низложил последователей Ария александрийского, и Павла самосатского, и Маркелла галатийского, и Савелия ливийского, и Маркиона понтийского, и Валентина, и Манеса, и Аполлинария лаодикийского, и Фотина, и Софрония, и вообще все ереси. Итак, ожидая видеть такое зрелище, и столько рядов, падающих от одного удара, воспрянете, чтобы вам не лишиться удовольствия от этого зрелища.
«Ибо в вас должны быть», – говорит, – «те же чувствования, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи образом Божьим, не почитал хищением быть равным Богу». От этого пали и Павел самосатский, и Маркелл, и Савелий. «Он, будучи образом Божьим», – говорит (апостол). Если во образе, то как ты, нечестивец, говоришь, что Он получил начало от Марш, а до того времени не существовал? Опять, как ты говоришь, что Он был сила? Сказано: «Он, будучи образом Божьим, принял образ раба». Скажи мне: образ раба – сила ли раба, или естество раба? Конечно, скажешь, естество раба. Следовательно и образ Бога есть естество Божье, а не сила. Вот и Маркелл галатийский, и Софроний, и Фотин пали!
Вот и Савелий (опровергнут). Сказано: «Не почитал хищением быть равным Богу». А об одном и том же лице не говорится, что оно равно самому себе: равное бывает равно чему-нибудь. Видишь ли ипостась двух лиц, а не имена только без предметов? Ты слышал о предвечном существовании Единородного? И это против них. Что же теперь скажем против Ария, который говорит, что Сын имеет другую сущность? Скажи мне, что значат слова: «Приняв образ раба»? Они значат, отвечаешь, что Он сделался человеком. Следовательно слова – «будучи образом Божьим» значат: был Бог. И там и здесь стоит одно и то же слово: «образ». Если истинно первое, то и последнее. Быть в образе раба значит быть человеком по естеству, и быть в образе Божьем значит быть Богом по естеству. И не только это доказывается (сказанным), но и равенство (с Богом), подобно тому, как и у Иоанна, и то, что Сын ничем не менее Отца: «Не почитал хищением», – говорит, – «быть равным Богу». Но каково мудрование еретиков? Они говорят, что (слова эти) выражают противное. Как бы так сказал (апостол): Он (Иисус Христос), будучи в образ Божьем, не восхитил того, чтобы быть равным Богу. Но если Он действительно был Бог, то как мог восхитить? И как можно было бы это понять? Кто скажет, что такой-то, будучи человеком, не восхитил того, чтобы быть человеком? Как похитить кому-нибудь то, чем он есть? Не то, говорят они. Но будучи меньшим Богом, Он не восхитил того, чтобы равняться Богу великому, большему. Значит, есть малый и великий Бог? Так вы привносите к церковным догматам языческие? У язычников действительно есть великий и малый бог, у вас есть ли, не знаю. Но в Писаниях нигде не найдешь; великого найдешь везде, а малого нигде. И в самом деле, если он малый, то что он за Бог? Если нет человека малого, и человека великого, но одно естество, а что не одного и того же естества, то и не человек, – то как можно почесть Богом малым и великим того, кто не имеет Божеского естества?
Кто мал, тот не Бог, потому что в Писании Бог везде называется великим: «Велик Господь», – говорит (Давид), – «и всехвален» (Пс. 47:1). То же и о Сыне, – везде называет Его Господом. Еще: «Велик Господь наш и велика крепость [Его], и разум Его неизмерим» (Пс. 146:5). И еще: «Велик Господь и достохвален, и величие Его неисследимо» (144:3). Но говорят: это сказано об Отце, а Сын малый (Бог). Это ты так говоришь, а Писание напротив: оно говорит и о Сын так же, как об Отце. Слушай, что говорит Павел: «Ожидая блаженного упования и явления славы великого Бога» (Тит. 2:13). Неужели об Отце сказал он: »(ожидая) явления»? А чтоб еще более обличить вас, он прибавил: «Явления великого Бога». Об Отце ли сказано это? Никак. Этого не допускают прибавленные (апостолом) слова: «И явления великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа». Вот и Сын велик. Итак, почему ты говоришь о малом и великом? Знай, что и пророк называет Его «Ангелом великого совета». Ангел великого совета ужели не велик? «Бог великий» – ужели не велик, а мал? Как же после этого говорят бесстыдные и дерзкие, что Он малый Бог?
Свт. Феофан Затворник
…Апостол говорит как бы: вы должны, неотложный долг ваш есть — подражать Господу нашему Иисусу Христу. Господь же, будучи Бог по естеству, благоволил умалить Себя до приятия зрака рабия, когда это было необходимо для спасения человека. И не только это, но Он смирил Себя даже до смерти крестныя, — до последнего предела самоуничижения, ниже которого уже и сходить нельзя. Войдите в побудительную силу этого примера, и никогда не будете своих только смотрять, а не и дружних, никогда не будете выситься над другими, а напротив, станете смиренномудрием честию друг друга больша себе творить и особенно исполнитесь любовию друг к другу самоотверженною, ни в чем не отделяющеюся от братии, но со всеми живущею в одну душу и в один ум. Таким образом в этом примере светят все указанные пред сим добродетели и осуждаются все сказанные недобродетели. Но особенно светит благодеющее смиренномудрие.
Указать на сей пример достаточно было и кратким словом: сие да мудрствуется в вас. — Но святой Павел, ум которого всегда погружен был в созерцание великого и неисследимого домостроительства нашего спасения, не мог коснуться сего таинства, чтобы речь его не потекла неудержимым потоком. Почему он не упустил и здесь случая — сжато, но всеобъятно и всесторонне, очертить все дело Господа во спасение наше. Он сводит Сына Божия с превыше небес, облекает в человека Иисуса, низводит до крестной смерти и опять возводит превыше всего на поклонение всякому колену небесных, земных и преисподних. Догмат о воплощении и искуплении и о лице Иисуса Христа, яко Богочеловека, изображен здесь с такою определенностию, что одно это место поражает всех еретиков, погрешавших в сем отношении.
Блаж. Феофилакт Болгарский
Как Христос говорит: будьте милосердны, как и Отец ваш небесный милосерд (Лк. 6:36), и затем: научитесь от Меня, ибо Я кроток (Мф. 11:29); так и Павел, научая смиренномудрию, чтобы больше устыдить нас, приводит в пример Христа, как и в другом месте говорит: Он, будучи богат, обнищал ради вас (2 Кор. 8:9). Когда он указывает на Сына Божия, высочайшего всякой высоты и так уничижившегося, кого из высокомудрствующих он этим не пристыдит?
Свт. Иоанн Златоуст
Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек;
Нами изложены мнения еретиков; теперь время уже изложить и наше учение. Они говорят, что выражение: «Не почитал хищением» значит – восхитил. А мы показали, что это совершенно нелепо и неуместно, что таким образом никто не доказывает смиренномудрия, и не хвалит не только Бога, но и человека.
Итак, что ж оно значит, возлюбленные? Внимайте настоящим словам. Так как многие люди полагают, что они, сделавшись смиренными, лишились бы собственного достоинства, умалились бы и унизились, то (апостол), устраняя этот страх, и показывая, что не должно так думать, говорит о Боге, что Бог, Единородный Сын Отца, «будучи образом Божьим», имеющий нисколько не менее, чем Отец, равный Ему, «не почитал хищением быть равным Богу». А что это значит, послушай: если кто-либо восхитит что, и присвоит себе не по праву, то не решается оставить этого, боясь, чтобы не утратилось и не погибло, но удерживает это постоянно. Напротив, кто имеет естественное какое-либо достоинство, тот не боится стать и ниже этого достоинства, зная, что он ничего подобного не потерпит.
... Итак, что же скажем? То, что Сын Божий не убоялся стать ниже Своего достоинства. Он не почитал Божество хищением, и не боялся, чтобы кто-нибудь отнял у Него естество или достоинство Его. Потому и отложил Его, будучи твердо уверен, что опять примет Его; сокрыл его, не думая нисколько умалиться через это. Потому-то (апостол) не сказал: не восхитил, но: «Не почитал хищением», – т. е. имел власть не похищенную, но естественную, не данную, но постоянно и неотъемлемо Ему принадлежащую. Потому не отказывается принять вид даже телохранителя. Тиран боится на войне сложить порфиру, а царь делает это без всякого опасения. Почему? Потому что имеет власть не похищенную. Итак, Он не сложил ее, потому что не похитил; но сокрыл, потому что имел ее как естественную и навсегда неотъемлемую. (Достоинство) быть равным Богу у Него было не похищенное, но естественное; а потому и «но уничижил Себя Самого». Где говорящие, что Он покорился, что Он подчинился необходимости? (Апостол) говорит: «но уничижил Себя Самого ,смирил Себя, быв послушным даже до смерти». Как умалил? «Приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек». Здесь слова: «Но уничижил Себя Самого» сказаны (апостолом) в соответствие словам: «Почитайте один другого высшим себя» (Фил. 2:3), – потому что если бы Он был подчинен, если бы не по собственному побуждению, и не сам по Себе решился умалить Себя, то это не было бы и делом смирения. Если Он не знал, что это должно было совершиться, то Он несовершен; если, не зная, ожидал времени повеления, то Он не знал времени; если же Он знал и то, что это должно было совершиться, и то, когда должно совершиться, то для чего стал в подчинение? Для того, скажут, чтобы показать превосходство Отца. Но это значит показать не превосходство Отца, а собственную ничтожность. И одно имя Отца не довольно ли показывает первенство Отца? А кроме этого все (что у Отца) то же есть и у Сына. Иначе говоря, одна эта честь не может перейти от Отца к Сыну; а кроме нее все у Отца с Сыном общее.
Здесь маркиониты, привязываясь к словам, говорят: Он не был человек, но «сделавшись подобным человекам». Как же можно быть в подобии человеческом? Облекшись тенью? Но это призрак, а не подобие человека. Подобием человека может быть другой человек. А что скажешь на слова Иоанна: «И Слово стало плотью» (Иоан. 1:14)? Да и этот самый блаженный в другом месте говорит: «В подобии плоти греховной» (Рим. 8:3). «И по виду став как человек». Вот, говорят: и «по виду», и: «как человек»; а быть как человек, и в образе человека, еще не значит быть в самом деле человеком, потому что быть человеком по образу не значит быть человеком по естеству. Видите ли, с какой добросовестностью я передаю слова врагов? Ведь блистательная и совершенная победа бывает та, когда мы не скрываем их мнений кажущихся сильными; скрывать – значит более обманывать, нежели побеждать. Итак, что они говорят? Повторим опять то же: по образу не значит по естеству, и быть «как человек», и «подобным человекам» не значит быть человеком. Следовательно, и зрак раба принять – не значит естество раба принять. Здесь возражение против тебя, – и почему бы не тебе первому разрешить его? Как то считаешь ты противоречием у нас, так и мы называем это противоречием у тебя. (Апостол) не сказал: как зрак раба, ни – в подобии зрака раба, ни – в образе зрака раба, но – «приняв образ раба». Что же это значит? И это противоречие, скажут. Противоречия нет никакого, а какое-то пустое и смешное с их стороны умствование. Говорят: Он принял образ раба, потому что, препоясавшись полотенцем, умыл ноги учеников. Это ли образ раба? Это не образ раба, а дело раба. Иное заниматься делом раба, а иное принять образ раба. Иначе – почему не сказано, что Он совершил дело раба, что было бы яснее? Да и нигде в Писании не употребляется (слово) «образ» вместо дела, потому что между ними большое различие: одно – принадлежность естества, а другое деятельности.
И в обыкновенном разговоре мы никогда не употребляем образ вместо дела. Иначе говоря, Он, по их мнению, и дела не сделал, и не препоясывался. Если дело было мечта, то не было истиной; если Он не имел рук, то как умыл? Если не имел бедр, то как препоясался полотенцем? Да и какую «одежду» взял? А ведь сказано: «Надел одежду Свою» (Иоан. 13:12). Допустив, что здесь представляется не то, что на самом деле было, а призрак только, надобно допустить, что Он не умыл и ног ученикам. Если бесплотное естество не сделалось видимым, значит оно не было и в теле. Итак, кто ж умыл учеников? Что еще скажем против Павла самосатского? А что, спросите, он говорит? Он говорит то же: имеющему естество человеческое и настоящему человеку умыть подобных себе рабов – не есть умаление. То же самое, что мы сказали против, ариан, нужно сказать и против них. Все различие между ними состоит только в небольшом промежутке времени: и те и другие называют Сына Божья творением. Итак, что же скажем против них? Если человек умыл людей, то Он не умалил и не унизил Себя; если, будучи человеком Он не восхитил равенства с Богом, то в этом еще нет похвалы.
Богу сделаться человеком – это великое, неизреченное и неизъяснимое смирение; а человеку совершать дела человеческие – что за смирение? И где образ Божий называется делом Божьим? Если Он был простой человек и называется образом Божьим за Свои дела, то почему не говорит того же и о Петр, который сделал больше Его? Почему и о Павле не говоришь, что Он имел образ Божий? Почему Павел не представил в пример себя самого, хотя исполнял множество рабских дел, и ни от чего не отказывался, как сам говорит: «Ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа; а мы – рабы ваши для Иисуса» (2 Кор. 4:5)? Смешно это и нелепо. «уничижил Себя Самого». Скажи, как Он «уничижил», и что это за умаление, и что за смирение? Тем ли (умалил), что творил чудеса? Но это делали и Павел и Петр, так что это не есть особенность Сына. Что же значат слова: «сделавшись подобным человекам»? То, что Он имел много нашего, а многого и не имел, – например: Он родился не от соития, Он греха не сотворил. А вот что имел Он, чего из людей никто не имеет. Он был не тем только, чем являлся, но и Богом. Он являлся человеком, но во многом не был подобен (нам), хотя по плоти и был подобен. Следовательно, Он не был простым человеком. Потому-то и сказано: «сделавшись подобным человекам». Мы – душа и тело; Он же – Бог, душа и тело. Поэтому сказано: «сделавшись подобным». И чтобы ты, услышавши, что Он «уничижил Себя Самого», не представил изменения, превращения и какого-либо уничтожения, для этого (Писание) говорит, что Он, пребывая тем, чем был, принял то, чем не был, и сделавшись плотью, пребыл Богом Словом.
Так как в этом отношении Он подобен человеку, то (апостол) и говорит: «и по виду», – чем выражает не то, будто природа изменилась, или произошло какое-либо смешение, но что Он по «виду» стал (человеком). Сказавши: «приняв образ раба», он смело потом сказал и эти слова: «и по виду став», потому что они заграждают уста всем. Равно и словами: «В подобии плоти греховной» (Рим. 8:3) не то выражает, будто Он не имел плоти, но что плоть эта не грешила, между тем была подобна плоти греховной. Почему подобии? По естеству, а не по греховности, – потому и подобна душе грешника. Как там сказано – «сделавшись подобным», потому что не во всем равенство, так и здесь сказано – «сделавшись подобным», потому что не во всем равенство, как-то: Он родился не от соития, был без греха, не простой человек. И хорошо сказал (апостол): «человекам», потому что Он был не один из многих, но как бы один из многих, – потому что Бог Слово не превратился в человека, и существо Его не изменилось, но Он явился как человек, не призрак нам представляя, но поучая смирению. Вот что выражает апостол словами – «человекам», хотя в другом месте и называет Его (прямо) человеком, говоря: «Ибо един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус» (1 Тим. 2:5). Вот мы сказали и против этих (еретиков); теперь нужно сказать также против тех, которые не признают, что (Христос) принял душу. Если образ Бога есть совершенный Бог, то и образ раба есть совершенный раб. Опять речь против ариан. «Он, будучи образом Божьим», – говорит (апостол), – «не почитал хищением быть равным Богу». Здесь, говоря о Божестве, не употребляет слов: стал (εγένετο), и: принял. «уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам». Здесь же говоря о человечестве, употребляет слова: принял, и: стал. В последнем случае – «сделавшись, приняв», в первом – «будучи». Итак, не будем ни смешивать, ни разделять (этих понятий). Един Бог, един Христос Сын Божий. А когда я говорю – един, то выражаю соединение, а не смешение, так как одно естество не превратилось в другое, но только соединилось с ним.
Свт. Феофан Затворник
Кто Господь наш Иисус Христос? Естеством Бог, умаливший Себя до принятия естества человеческого, так что на вид Он был как всякий другой человек. В настоящем тексте говорится о Божестве Его, в следующем — о вочеловечении.
Иже во образе Божии сый. Образ Божий здесь не в том смысле, как в человеке есть образ Божий — черты подобия Богу; а в том, что само естество Его есть Божеское. Для всякого рода существ есть своя норма бытия, по которой тотчас определяем мы: а! это вот кто. Всем известна норма человека, норма животного, норма дерева; так что, взглянувши только, мы тотчас говорим: это человек, это дерево, это животное. Применительно к этому есть, рассуждая по-человечески, своя норма бытия и в Боге. Кто имеет сию норму Божеского бытия, тот Бог, как, кто имеет норму человеческого бытия, тот человек о Господе Спасителе Апостол говорит здесь, что Он по норме бытия — Бог, — бытие Его, существо и естество есть Божеское.
Но Себе умалил (истощил), зрак раба приим, в подобии человечестем быв, и образом обретеся якоже человек.
Но себе умалил, εκενωσεν,— истощил. Слово это употреблено по противоположности: не восхищением непщева. Сознавая Себя равным Богу, Он не восхитил чуждого: но, пребывая таким нечуждо восхитителем, Сам Себя добровольно обхитил, — опустошил, Свое с Себя сложил, совлекшись видимой славы и величия, свойственных Божеству и Ему, яко Богу, принадлежащих. В сем отношении некоторые умалил разумеют: сокрыл славу Своего Божества. «Бог по естеству, имея равенство со Отцом, сокрыв достоинство, избрал крайнее смирение» (блаженный Феодорит).
Следующие слова объясняют, как Он Себя умалил. — Зрак раба приим,— то есть приняв на Себя естество тварное. Какое же именно? Человеческое: в подобии человечестем быв. Не получило ли от сего естество человеческое какого-либо отличия? Нет. Как все люди, таков и Он был: образом обретеся якоже человек.
Зрак раба принял. Кто? Тот, Кто есть во образе Божий сый, — Бог по естеству. Если Он принял, яко Бог, то и по принятии пребыл Бог, приявший зрак раба. Зрак раба — не признак, а норму раба. Слово: раба — употреблено в противоположность Божеству в словах: во образе Божии сый. Там образ Бога означает норму Божеского естества, Творческое Божество; здесь зрак раба означает норму раба — естества, работного Богу, тварного. Зрак раба приим — приняв тварное естество, которое, на какой бы степени ни стояло, всегда есть работно Богу. Из сего что следовало? То, что безначальный — начинается; вездесущий — определяется местом, вечный — проживает дни, месяцы и годы; всесовершенный — возрастает возрастом и разумом; всесодержащий и всеоживляющий — питается и содержится Другими; всеведущий — не ведает; всемогущий — связывается; источающий жизнь — умирает. И все сие проходит Он, естеством Бог сый, принятым Им на Себя естеством тварным.
Какое тварное естество принял Бог? Человеческое. Не от Ангел приемлет, но от Семене Авраамова. Стал в зраке раба, в подобии человечестем быв.
…Словами: в подобии человечестем быв — определяется, что Он принял человеческое естество; а словами: и образом обретеся якоже человек — означается, что Он подчинился и всему быту человеческому, являлся живущим, как все люди, так что по этой видимости, ахтщап,— Он во всем был как человек. Святой Златоуст говорит: «так как в сем отношении Он подобен человеку, то Апостол и говорит: и образом, — чем выражает не то, будто природа изменилась или произошло какое смешение, но что Он по образу стал человеком. — Хорошо сказал Апостол: якоже человек. Ибо Он не был один из многих, но как бы один из многих. Поелику Бог Слово не превратился в человека и существо Его не изменилось, но Он явился как человек, не призрак нам представляя, но поучая смирению.— Замечай: говоря о Божестве, Апостол выражается: во образе Божии сый, — не восхищением непщева быти равен Богу,– не употребляет слов: стал, принял. Но, говоря о человечестве, употребляет слова: принял, стал: зрак раба приим, образом обретеся. — Сим стал, сие принял, тем был. Итак, не будем ни смешивать, ни разделять (Божества и человечества). Един Бог, Един Христос — Сын Божий. А когда я говорю: один, то выражаю соединение, а не смешение; так как одно естество не превратилось в другое, но только соединилось с ним».
Блаж. Феофилакт Болгарский
Но уничижил Себя Самого, приняв образ раба.
Где те, которые говорят, что Он сошел не добровольно, а исполняя повеление? Пусть знают те, что Он уничижил Себя, как Господь, как Самовластный. Говоря: образ раба, этим самым апостол пристыжает Аполлинария; потому что принимающий образ - μορφ - или, иначе, природу раба, имеет и душу вполне разумную.
Сделавшись подобным человекам.
Основываясь на этом, маркиониты говорят, что Сын Божий воплотился призрачно; потому что, говорят они, видишь ли, как Павел говорит, что Он принял подобие человека и облекся в человеческий образ, а не по существу сделался человеком? Но что же это значит? Это значит, что Господь не все имел наше, но чего-то и не имел, именно: не родился по естественному порядку и не грешил. Но Он не был только тем, чем казался, но и Богом: не был Он обычным человеком. Поэтому апостол и говорит: подобным человекам, потому что мы душа и тело, а Он душа и тело и Бог. На этом основании, когда апостол говорит: в подобии плоти греховной (Рим. 8:3), то не то говорит, что Он не имел плоти, но что плоть эта не грешила, а была подобна греховной плоти по природе, а не по злу. Таким образом, как там подобие не в смысле всецелого равенства, так и здесь он говорит о подобии в том смысле, что Он не был рожден по естественному порядку, был безгрешным и не был простым человеком.
И по виду став как человек.
Так как апостол сказал, что уничижил Себя Самого, то, чтобы ты не счел это дело изменением и превращением, он говорит: оставаясь тем, чем был. Он принял то, чем не был; природа Его не изменилась, но Он явился во внешнем виде, то есть во плоти, потому что плоти свойственно иметь вид. Ибо, когда он сказал: приняв образ раба, то после этого осмелился сказать и это, как бы этим заграждая уста кому. Прекрасно он сказал: как человек, так как Он не был один из многих, но - как один из многих. Потому что Бог-Слово не превратился в человека, но явился как человек, и, будучи невидимым, явился имея вид. Некоторые же толковали это место так: »и образом», как уже истинно человек, как и Иоанн говорит в Евангелии: славу как единородного от Отца (Ин. 1:14), вместо того чтобы сказать: славу, какую прилично иметь единородному; потому что как - ως - означает и колебание, и утверждение.
Свт. Иоанн Златоуст
…смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца.
«Смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной». Вот, говорят, был послушен, – значит не равен Тому, Кому послушен. О, несмысленные и неразумные! Это нисколько не делает Его меньше. И мы часто слушаемся своих друзей, но это нисколько не делает нас меньшими. Он, как Сын, покорясь Отцу добровольно, не ниспал в состояние раба, но этим самым – великим почтением к Отцу – особенно сохранил дивное сродство с Ним. Он почтил Отца не для того, чтобы ты Его бесчестил, но чтобы более изумлялся, и из этого, из того именно, что более всех почтил Отца, познал, что Он есть истинный Сын. Никто таким образом не чтил Бога. Насколько Он был высок, настолько же смирил Себя. Так как Он больше всех, и нет никого Ему равного, то и почтением к Отцу превзошел всех, не по принуждению и не по неволе. И это есть дело Его доблести, или уж и не знаю, как сказать. О, и рабом стать – дело великое и весьма неизреченное, а подвергнуться смерти – еще гораздо большее! Но есть и другое нечто большее и удивительнейшее. Что же такое? То, что не всякая смерть была подобна (Его смерти), так как Его смерть считалась поноснейшей из всех, постыднейшей и проклятой: «Проклят», – сказано, – «пред Богом [всякий] повешенный [на дереве]» (Вт. 21:23). Для того-то иудеи и постарались умертвить Его такой смертью, и через то сделать презренным, чтобы самый род смерти отвратил всякого от Него, если бы (просто) смерть не отвратила никого. Для того-то и два разбойника были распяты с Ним, чтобы Он разделял с ними их бесчестие, и чтобы исполнилось сказанное: «И к злодеям причтен был» (Ис. 53:12). Но истина чем более просиявает, тем блистательнее становится. Когда столько было от врагов злоумышлений против Его славы, она тем не менее сияет, и блеск ее даже гораздо больше проявляется. Не простым умерщвлением, но умерщвлением именно такого рода, они думали сделать Его отвратительным, представить Его отвратительнее всех; но ни мало не успели. Даже оба разбойника были настолько нечестивы (один из них обратился уже после), что и находясь на кресте, поносили Его. Ни сознание собственных преступлений, ни казнь, ни то, что они сами терпят то же, не удержали их неистовства. Это один из них даже высказал другому, заградив уста его словами: «Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же?» (Лк. 23:40). Таково было их нечестие! Впрочем, это нисколько не повредило Его славе, – почему и говорит (апостол): «Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени».
Блаженный Павел когда коснулся плоти, то все уничижительное говорит уже безбоязненно. А доколь не сказал, что Он принял зрак раба, но говорил только о Божестве, смотри, как возвышенно (говорил)! Возвышенно, разумею – по силе: достоинства Его не выражает, потому что не может: «Он, будучи образом Божьим», – говорит, – «не почитал хищением быть равным Богу». Когда же сказал, что Он очеловечился, то безбоязненно уже говорит об уничижении, зная верно, что уничижительные выражения ни мало не унижают Божества, так как относятся к Его плоти. «Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца». Скажем против еретиков. Если это говорится не о воплотившемся, если о Боге Слове, то как «превознес Его»? Ужели давши что-либо большее? В таком случае Он был бы несовершен, и через нас сделался бы совершенным, а если бы Он не благодетельствовал нам, то по получил бы чести. «И дал», – говорит, – «Ему имя». Вот, по вашему, Он не имел даже и имени. Если же принял должное, то как признавать Его принявшим по благодати и дару даже «имя выше всякого имени»? Какое же имя, посмотрим.
«Дабы пред именем» Иисуса Христа, – говорит, – «преклонилось всякое колено». Под именем сами они разумеют славу. Следовательно, эта слава выше всякой славы; слава же состоит в поклонении Ему. Далеки от величия Божья вы, думающие знать Бога, как Он знает сам Себя. И из этого уже видно, сколько далеки вы от (правого) понятия о Боге, видно также и из следующего. Если (в поклонении) состоит слава Его, то скажи мне: прежде чем произошли люди, ангелы, архангелы, Он не был в славе? Если эта слава выше всякой славы, – а таково значение слов: «выше всякого имени», – если Он (до сотворения мира) хотя и был в славе, но в меньшей, нежели теперь, то значит все существующее Он сотворил для того, чтобы быть в славе, (сотворил) не по благости, но имея нужду в славе от нас. Видите ли неразумие? Видите ли нечестие? А когда (апостол) сказал это о воплотившемся, он имел для этого основание. Слово Божье позволяет говорит так о плоти, потому что все это не касается естества (Божья), но имеет отношение к домостроительству (воплощению). После того не остается никакого прощения тем, которые злоумствуют, будто слова эти относятся к божеству. Потому, когда говорим: Бог сотворил человека бессмертным, я, хотя и о целом говорю, знаю, что говорю. Что же значит: «Небесных, земных и преисподних»? Т. е. весь мир, и ангелы, и люди, и демоны, и праведники, и грешники.
«И всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца», т. е., чтобы все говорили это; а в этом состоит слава Отца. Видишь ли, что везде славится Отец, когда славится Сын? Так равно, когда Сын безчестится, безчестится и Отец. Если так бывает у нас, где между отцами и сыновьями много различия, то тем более у Бога, где нет никакого различия, честь и бесчестие переходят (от Сына на Отца). Если вселенная покорена Сыну, как сказано, то это слава Отца, – следовательно и в том слава Отца, когда мы говорим, что (Сын) совершен, ни в чем не имеет недостатка, что Он не меньше Отца. Это служит важным свидетельством и силы (Отца), и Его благости и премудрости, что Он родил такого Сына, Который нисколько не меньше ни по благости, ни по премудрости. Когда я говорю, что (Сын) премудр, как Отец, и ничем не меньше Его, то в этом свидетельство великой премудрости Отца. Когда говорю, что Он всемогущ, как Отец, то в этом свидетельство о могуществе Отца. Когда говорю, что Он благ, как Отец, то в этом величайшее доказательство благости Отца, что Он родил такого Сына, Который ничем не меньше Его, и ни в чем не имеет недостатка. Когда говорю, что (родил Сына) не меньшего сущности, но равного, и не другой сущности, то и этим также восхваляю Бога и Его силу, и благость, и премудрость, что Он явил нам из Себя другого такого же, кроме того только, что Он не Отец. Таким образом все, что говорю великого о Сыне, переходит на Отца. И если это малое и ничтожное (а подлинно мало для славы Божьей, что Ему поклоняется вселенная) служит во славу Божью, то не гораздо ли более – все прочее?
Свт. Феофан Затворник
Смирил Себе, послушлив быв даже до смерти, смерти же крестныя.
Воплощение — первая степень самоуничижения в лице Бога, благоволившего скрыть славу Божества под покровом человечества. Но пребывание в нем могло быть славно. И этого не восхотел Господь. Он избрал самый невидный род жизни: родился в яслях, возрос в бедности и трудах работных, жил среди лишений, не имея, где главу преклонить. Так смирил Себе. Этим смирил Себе означается добровольное избрание такой жизни,— определяется характер всей жизни. Словом же: послушлив был — обнимается самое течение жизни, со всеми ее случайностями. Святой Евангелист говорит о Нем, что Он трости сокрушенны не преломил. Ничему из текущего не поперечил, но подчинялся всему, как оно текло. Яко Бог, Он всем правил; и жизни Своей течение мог направлять Сам, но Он отрекся от Своей власти и смиренно принимал все случавшееся и подчинялся тому. Только однажды словом: Аз есмь — и еще два раза тем, что делался невидимым, когда хотели побить Его, становился Он будто поперек подступавшей злобе; но это на одну минуту, и то для того, чтобы показать, что предается в руки ей добровольно. Так суждено в тайне Пресвятой Троицы. Сам Господь именовал это покорностию воле Отца Своего Небесного.
Послушлив быв даже до смерти, смерти же крестныя. И тому даже не противился, когда подошла смерть, и притом такая уничиженная. И простой смерти подлежать — было бы уничиженно; но подчиниться такой смерти — было последним пределом уничижения. Смерть подходила обычным сплетением замыслов и волей человеческих. Он это видел — издали и во всех подробностях,— но ничему не воспротивился и добровольно принял смерть, какую придумала зависть и неправда. Послушлив же во всем этом был Он не злобе людской, а определениям Бога в Троице поклоняемого, выражаемым волею Отца Небесного. Там в тайне Божества суждено, чтобы Господь подчинился такому течению жизни и такому концу ее. Самое же течение шло по общим законам Божественного промысла, то определяющего, то соизволяющего и по пущающего.
Да о имени Иисусове всяко колено поклонится небесных и земных и преисподних.
Как только совершилось превознесение в показанном смысле и запечатлено особым соответствующим именем: следствием сего должно было быть Божеское поклонение всех тварей — небесных, земных и преисподних. В Послании к Евреям говорится, что когда Бог ввел паки первородного во вселенную (паки в Богочеловечестве), то повелел: да поклонятся Ему вcи Ангели Божии (Евр. 1, 6). Не это ли повеление исполняя, Ангелы, в Апокалипсисе, с сущими с ними, тысящами тысящ гласов взывали: достоин есть Агнец закланный прияти силу и богатство, и премудрость, и крепость, честь и славу и благословение. И всяко создание, еже есть на небеси, и на земли, и под землею, и на мори, яже суть, и сущая в них, вся слышах глаголющая: седящему на престоле, и Агнцу благословение, и честь, и слава и держава во веки веков (ср : Апок. 5, 12 — 13)
Да поклонится всякое колено — Божеским поклонением ради ипостасного соединения человечества с Божеством в лице Господа Иисуса Христа. Словами: небесных, земных и преисподних — выражается — вся тварь: небесная — Ангелы, земная — люди живущие, преисподняя — люди умершие (см: блаженный Феодорит). Святой же Златоуст говорит: «то есть весь мир, и Ангелы, и люди, и демоны, и праведники, и грешники»
Все сие само собою следовало: ибо воплотившийся есть Бог Сын.
И всяк язык исповесть, яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца.
Всяк язык — опять всякая тварь, имеющая смысл и слово. Да исповесть — и да признает, и да возгласит и воспрославит. Яко Господь Иисус Христос,— что Иисус Христос есть Господь и Бог (см.: блаженный Феофилакт). В славу Бога Отца. «Дабы все так говорили (то есть что Он есть Господь Бог). А в этом слава Отца» (святой Златоуст). Или: «чтобы Он славим был так же, как и Отец, яко Ему равный и подобный» (святой Дамаскин). То есть да исповесть всяк язык, что поелику Иисус Христос воссиявает и познается яко Господь и Бог, то это подвигает всех на непрестанное славословие Бога Отца, или что Иисус Христос есть Господь в равной славе с Богом Отцом, в меру славы Бога Отца.
Святой Златоуст заключает толкование сих последних стихов следующим наведением: «итак, будем веровать во славу Его и жить во славу Его. Ибо одно без другого бесполезно. Так что когда славим хорошо, а живем нехорошо, то весьма оскорбляем Его: поелику, признавая Его Господом и учителем, презираем Его и не боимся страшного суда Его Нечистая жизнь еллинов нимало не удивительна и не заслуживает великого осуждения; но подобная нечистая жизнь христиан, участвующих в таковых таинствах и наслаждающихся такою славою (призванных к такой славе), всего хуже и несноснее».
Евангельское чтение на праздники Пресвятой Богородицы
Источник: Сайт Оптиной пустыни
http://www.церковно-славянская-библия.рф/
