Преподобная София Суздальская. Счастливая судьба: путь к святости. Часть 2

  Продолжаем публикацию статьи о нашей чтимой святой - преподобной Софии Суздальской.

   Годы шли. При дворе великого князя Василия III росло беспокойство. Большинство лиц из окружения государя рассуждало по-человечески, забывая о том, что для Господа нет ничего невозможного. В жизни каждого человека есть периоды испытания его веры, преданности Богу, доверия Его Промыслу. К сожалению, каждый из нас часто поддается искушениям и забывает, что и жизнь его, и участь близких людей, и судьба народа находятся в руках Того, Кем «цари царствуют и сильнии пишут правду» [1].

  Даже самые благонамеренные из бояр Василия III стали опасаться пресечения великокняжеской ветви рода Рюриковичей. Они считали, что это снова ввергнет Русь в междоусобицы, и единое государство распадется. Состояние страха и беспокойства усиливал враг-диавол, восставший на великую княгиню Соломонию за ее многолетнюю подвижническую жизнь. Его целью было разделить великокняжеское окружение на враждующие партии, потом разбить и сами партии, разрушить созданное государство и погубить много человеческих душ. Нашлось и немало людей, преследовавших корыстные цели и единодушно убеждавших великого князя, что его супруга служит прямым препятствием к продолжению рода, и это препятствие можно устранить.

   В 1523 году Василий вернулся с объезда своих земель в Москву. В летописных источниках говорится, что, по приезде, он стал советоваться с боярами и говорил: «Кому по мне царствовать на Русской земле, и во всех городах моих и в пределах? Братьям ли отдать? Но они и своих уделов не умеют управить». Бояре отвечали: «Неплодную смоковницу посекают и извергают из виноградника», намекая на необходимость развода [2]. «Но не боярам, − замечает митрополит Макарий (Булгаков), − надлежало решить этот вопрос, а власти церковной» [3]

   И все же несколько человек нашли в себе мужество заявить великому князю о том, что веских доводов для развода и второго брака нет, и шаг этот противозаконен. Это были митрополит Московский Варлаам, преподобный Максим Грек, Симеон Курбский, инок Вассиан. Об одном из них хотелось бы рассказать подробнее. Этот подвижник Святой Горы Афон искренне желал спасения Василию III, защищал княгиню Соломонию от поддавшихся внушению врага бояр и молился за них. Он не был русским по рождению, но Бог благословил его на просветительские труды на Русской Земле, и он полюбил страну, где не был понят и был гоним. Божественный Промысл привел его в конце земной жизни под кров обители преподобного Сергия.

  Преподобный Максим Грек был человеком широко образованным. Иностранец, он сильно отличался от австрийского посла Сигизмунда Герберштейна, прибывшего на Русь уже после развода и пострига Соломонии. Православный христианин, афонский монах, ревностный подвижник, святой Максим глубже понимал жизнь Православной Руси.

   Святой Максим Грек [4] в миру был известен как выдающийся мыслитель и философ, знаток древних и новых (современных ему) европейских языков, переводчик. Он пpибыл нa Aфoн oкoлo 1507 гoдa и пocтyпил в бpaтcтвo Блaгoвeщeнcкoй Baтoпeдcкoй oбитeли, гдe и пpинял пocтpиг с именем Максим. Он провел на Святой Горе десять лет в строгих подвигах. Пpи этoм eмy нeсколько раз за пocлyшaние приходилось oтпpaвлятьcя для cбopa милocтыни. B связи с падением Византийской империи, Вaтoпeдcкий мoнacтыpь нe мoг бoлee coдepжaтьcя coбcтвeнными cpeдcтвaми, а регулярной помощи ниоткуда не поступало. За молитвы своих наставников святой Максим приобрел опыт хранения ума и чувств среди суеты мира, что пригодилось ему впоследствии. По благословению старцев, он кротко и с любовью разъяснял обращающимся к нему мирянам, как нужно хранить Православную веру и соблюдать чистоту нравов. Ненавязчивость, мирность и безупречное поведение инока приобрели не только новых благотворителей для монастыря, но и многие души Христу.

    Промыслом Божиим преподобному Максиму был уготован страдальческий путь. Начался он так. Русский вeликий князь Bacилий III Иoaннoвич oбpaтил внимaниe нa мнoжecтвo старинных гpeчecкиx книг из coбcтвeнногo книгoxpaнилищa. Они были привезены на Русь мaтepью Василия Софьей Палеолог. Князь пoжeлaл нaйти yчeногo – специалиста по древним языкам и, в то же время, человека благочестивого, кoтopый мoг бы зaнятьcя paзбopoм и пepeвoдoм книг и одновременно исправить ошибки переписчиков и переводчиков в богослужебных и святоотеческих текстах, а также текстах Священного Писания.

   Русские cвятитeли дaвнo уже oбpaтили внимaниe нa неизбежную при переписи пopчy книг. Митpoпoлит Aлeкcий зaбoтилcя oб иx иcпpaвлeнии и caм пpeдпpинял пepeвoд Eвaнгeлия, поскольку xopoшo знал гpeчecкий язык. Многое удалось сделать и митpoпoлиту Kипpиaну, однако он внес в книги немало cepбcкиx cлoв и oбopoтoв peчи. Проходило время, и тeксты все более искажались переписчиками: невозможно уже было найти ни одного более или менее исправного cпиcкa Пcaлтиpи. Все эти причины побудили князя Василия в 1515 году обратиться c пpocьбoй к Bceлeнcкoмy Пaтpиapxy Фeoлиптy и к святогорскому Пpoтy (cтapшему нaд нacтoятeлями) Cимeoнy o пpиcылкe к нeмy нa вpeмя cтapцa из Ватопедского монастыря Caввы, который был опытным переводчиком. Видимо, на этого насельника Ватопеда yкaзaл иepoмoнax той же oбитeли Heoфит, бывший в Mocквe и вoзвpaщaвшийcя на Афон.

   На Святую Гору были пocлaны представители от великого князя – бoяpин Bacилий Koпылoв и купец Ивaн Bapaввин. Старец Савва oтказался ехать пo cтapocти и бoлeзни нoг. Тем не менее, необходимо было удовлетворить пpocьбy благодетеля не только большинства монастырей Aфoна, но и греческого народа, находившегося под гнетом турок-магометан. Пpoт Святой Горы и братство Ватопедской обители peшили прислать вместо старца Саввы преподобного Maкcима.

   Святой Максим надеялся, что скоро возвратится в свой монастырь, но Бог судил иначе. По прибытии в Москву ему было поручено перевести на славянский язык толкования на Псалтирь, книгу Деяний Апостолов и несколько Богослужебных книг. Поначалу святой не знал славянского языка, и ему были даны в помощь два переводчика, знающих латынь, и два писца. Преподобный Максим переводил с древнегреческого на латынь, а его помощники – с латыни на славянский. Языковой барьер, «двойной» перевод и перепись не исключали некоторых неточностей, чем впоследствии и воспользовались недоброжелатели святого Максима.

   Московский митрополит Варлаам высоко ценил труды преподобного Максима и почитал его как подвижника-святогорца. При митрополите Данииле положение изменилось. Максим Грек отказался делать перевод церковной истории Феодорита, указывая на то, что в книгу включены некоторые письма еретика Ария. Нашлись те, кто неверно истолковал его отказ Высокопреосвященному Владыке. Святой же, несмотря на окружившие его холодность и недопонимание, продолжал ревностно трудиться: писал письма, предостерегающие от различных заблуждений в вопросах веры, перевел толкования святителя Иоанна Златоуста на Евангелия от Матфея и от Иоанна, создал целый ряд богословских работ.

   …Шел 1525 год. После долгих колебаний, великий князь все же поддался на уговоры окружения и уступил в борьбе. Он принял решение расторгнуть брак с Соломонией, но прежде стал советоваться о том с людьми духовными. Делал он это, во-первых, как человек верующий, стремящися узнать Волю Божию, а во-вторых, видимо, чтобы успокоить свою совесть. Некоторая двойственность ощущается в жизни великого князя и в дальнейшем, а «муж двоедушен неустроен во всех путех своих» [5]. 

   Ответ афонских старцев был однозначным. Их знаменитое послание к Василию III, дошедшее во фрагментах, гласит: «Не есть в правилах святых отец браку сочетание второму, не повелеваем и мы, и запрещаем» [6]. Существует мнение, что Василий III обратился за благословением на развод к восточным патриархам и также получил отказ. По преданию, Иерусалимский патриарх Марк предсказал великому князю: «Если женишься вторично, то будешь иметь злое чадо: царство твое наполнится ужаса и печали, кровь польется рекою, падут главы вельмож, грады запылают» [7].

   Преподобный Максим прислал великому князю «Главы поучительные к начальствующим правоверных», в которых убедительно доказал, что положение обязывает князя не покоряться малодушию и другим страстям. Он предупреждал о неизбежности многих ошибок вследствие одного неверного шага. Церковный историк митрополит Макарий Булгаков приводит различные документы, которые подтверждают или опровергают мнение, было ли это послание причиной дальнейших бед и страданий святого Максима. Так или иначе – враг рода человеческого восстал и на него.

   Вскоре после этого преподобный Максим был лишен свободы, а также несравненно более дорогого – 20 лет он не был допускаем к Причастию Святых Христовых Таин. Неточности, обнаруженные в переводах, были вменены ему в вину как еретические воззрения и умышленная порча книг. Например, в переводе одного из творений, в месте, где говорилось о сидении Христа одесную Отца, сам преподобный Максим, или его помощники не уловили разницу между формами «сел» и «сидел». В переводе сказания о земной жизни Пресвятой Богородицы Метафраста также были найдены строки, о которых сам преподобный Максим сказал: «Это ересь жидовская, я так не переводил, и не писал, и не приказывал писать <…>». Проповедь святого Максима об иноческой нестяжательности – Евангельской нищете, была представлена как хуление тех русских подвижников, которые допускали для своих монастырей владение вотчинами. Общение со сторонниками мнения преподобного Нила Сорского как нельзя лучше «подкрепляло» это обвинение. Наконец, святой Максим обвинялся в том, что якобы высказал сомнение в автокефальности Русской Церкви – но это частное мнение иностранца, возможно, неправильно понятое, не подлежало наказанию [8].

    Шесть лет святой находился под стражей в Иосифо-Волоцкой обители. Режим заключения был очень суров. Но в страданиях преподобный Максим стяжал большую благодать Божию. Свидетельством тому стал написанный углем на стене канон Святому Духу, который и сейчас читается в Церкви. Через шесть лет преподобного Максима освободили из-под стражи и послали под церковным запрещением в Тверь под надзор епископа Акакия, который по-доброму отнесся к невинно осужденному.

   Патриархи Константинопольский, Антиохийский, Иерусалимский от своего имени и от лица целого сонма архипастырей, а также святогорская братия тщетно просили об освобождении и отправке на родину монаха Максима (Триволиса). Безуспешны были просьбы самого святого, обращенные к новому правителю – Иоанну IV и митрополиту Московскому Макарию, который отвечал ему: «Узы твоя целуем, яко единаго от святых, пособити же тебе не можем». В последние годы жизни святого его положение улучшилось: согласно летописям, в 1551 году ему разрешили приобщаться Святых Таин. В то же время, или, по другим сведениям, в 1553 году, по ходатайству некоторых бояр и игумена Артемия – настоятеля Троицкого монастыря, он был переведен в обитель преподобного Сергия. Последние годы жизни он провел в Троице-Сергиевой Лавре. Тогда святому было около 70 лет, и он продолжал трудиться над переводами. Сохранились известия, что в мае 1553 года святой Максим виделся с первым русским самодержцем Иоанном IV и его супругой – благотворителями Рождественского монастыря[9].

   Но вернемся к судьбе постриженицы нашего монастыря. По свидетельствам древнерусских летописей, несмотря на опасения за судьбу своего рода и государства, великий князь не без душевной боли расстался со своей супругой, которую искренно любил и с которой вместе прожил более двадцати лет. Стоявшая выше придворных интриг Соломония стала сама просить Василия позволить ей оставить престол и вступить в монастырь. Митрополит Даниил дал благословение на развод, полагая, что это необходимо для блага государства.

  Летописи говорят об этом так: «Царь же и государь всеа Русии не въсхоте сътворити воли еа, начат глаголати сице: “Как могу брак разорити? Аще ли сиа сътворю, и второму несть ми лепо съвъкупитися”<…> Великая же княгини, видя непреклонна государя на моление еа, начат молити <…> митрополита всеа Русии, да умолит о сем государя и сътворит волю еа бытии <…> Святейший же <…> митрополит всеа Русии, молениа слез еа не презри, много моля о сем государя с всем священным сънмом, да повелит воле еа быти. Царь же и государь всеа Русии, видя непреклонну веру еа <…> повеле сътворити волю еа. Благоверная же великаа княгини, аки от пчел сота от царьских уст насладився, с радостию отходит в обител <…> и ту остризает власы главы своеа от отца своего духовнаго Николского игумена Давида. И нареченно бысть имя ей в мнишеский чин Софиа» [10].

    Вот строки «Типографской летописи»:
   «В лето 7034-е благоверная княгиня Соломонида, видя неплодство из чрева своего, якоже и древняя она Сара, начат молити государя великого князя Василия Ивановича всея Руси, да повелит ей облещися в иночески образ. Цари же государь всея Руси не восхоте сотворити воли ея, начаша глаголати сице: “Како могу брак разорити и вторым совокупиться?” понеже государь богочтив и совершитель Заповедем Господским и законному повелению. Христолюбивая же великая княгиня с прилежанием и с слезами начат молити государя, да повелит ей сотворити тако, якоже хощет. Царь же и государь всея Руси ни слышати сего не восхоте и приходящих от нея велмож отревая з злобою. Великая же княгиня, видя непреклонна государя на моление ея, начат молити святейшаго архиепископа Данила, митрополита всея Руси, да умолит о сем государя, дабы сотворил волю ея быти, понеже Дух Святый всея пшеницу в сердце ея и да възрастит плод добродетели. Святейший же Данил митрополит всея Руси моления, слез ея не презре, много моли о сем государя и с всем священным сънмом, да повели воли ея быти. Царь же и государь всея Руси, видя непреклонну веру ея, и моления отца своего Данила митрополита не презре, повеле съвершите желание ея» [11]. Это произошло 28 ноября 1525 года.

   Версия о насильственном пострижении великой княгини Соломонии Сабуровой создавалась историками на основании единственного документа – «Записок о Московии» австрийского посла Сигизмунда Герберштейна, которого в то время в Москве и на Руси не было, и эти сведения записаны им со слухов. Но древний летописный свод – летопись, ведущаяся с ХIV века, говорит о добровольном ее пострижении. Более поздние источники – летописи Никоновская, Софийская вторая, Псковская первая и в особенности Типографская – полностью подтверждают первоначальные сведения о добровольном шаге великой княгини. Монастырь стал для нее следующей ступенью в восхождении к высшему духовному совершенству. И, в свете летописных источников, и по взгляду верующего человека, версия о добровольном постриге видится более основательной, а о насильственном выглядит сомнительной. Но, даже если святую Софию постригли и насильно, она приняла случившееся как Волю Божию. Это показала ее 17-илетняя подвижническая жизнь в Суздале [12].

/Продолжение следует/

Игумения Викторина (Перминова)

Статья републикована 17 августа 2016 г.

 

Примечания:

[1] Притч. 8, 15.
[2] Полное собрание русских летописей // Изд. Археографическою комиссиею. СПб., 1848. Т. IV. С. 269. Макарий (Булгаков), митр. История Русской Церкви. Кн. IV. Ч. 1. М.: Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1996. С. 97.
[3] Макарий (Булгаков), митр. История Русской Церкви. Кн. IV. Ч. 1. М.: Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1996. С. 97.
[4] См. подробнее житие святого: Максим Грек, прп. Творения. Часть 1/ Житие преподобного отца нашего Максима Грека. Сергиев Посад: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1996 г. Репринтное воспроизведение издания: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, Собственная типография, 1910 г. С.3-50. Также: Громов М. Максим Грек. М.: Мысль, 1983.
[5] Иак. 1, 9.
[6] Чтения Московского Исторического общества. 1847, VIIII, отд. IV. С. 175. / Историческая справка к вопросу церковного прославления великой благоверной княгини Соломонии Сабуровой, в иночестве Софии. Сост. Хижий М., свящ. / Житие преподобной благоверной великой княгини Софии Суздальской. Владимиро-Суздальская епархия, 1995. С. 16.
[7] Православные обители России: Москва. Путеводитель. М.: Сретенский монастырь; «Правило веры», 2000. С.259.
[8] См. Макарий (Булгаков), митр. История Русской Церкви. Кн. IV. Ч. 1. М.: Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1996. С. 98-107.
[9] См. подробнее житие святого: Максим Грек, прп. Творения. Часть 1/ Житие преподобного отца нашего Максима Грека. Сергиев Посад: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1996 г. Репринтное воспроизведение издания: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, Собственная типография, 1910 г. С.3-50. Также: Громов М. Максим Грек. М.: Мысль, 1983.
[10] Бегунов Ю.К. Повесть о втором браке Василия III // Труды Отдела древнерусской литературы ИРЛИ (Пушкинского дома) АН СССР. Т. 25: Памятники русской литературы X–XVII вв. М.; Л., 1970. С. 115-116.
[11] Хижий М., свящ. Историческая справка // Житие Преподобной Благоверной великой княгини Софии Суздальской. Указ. Соч. С. 17-18.
[12] О том, что пострижение не было делом насильственным, свидетельствуют летописи Никоновская, Софийская 2-ая, Типографская и Псковская 1-ая. О насильственном пострижении говорят Курбский и Герберштейн, который приехал в Россию после пострига великой княгини, спустя год. За предпочтительность свидетельства австрийского посла перед летописными не говорит решительно ничего, кроме его скандальности. См. об этом подробнее: Голубинский Е. Е. История Русской Церкви. М., 1997. Т. 2. Первая половина тома. С. 731. Макарий (Булгаков), митр. История Русской Церкви. Кн. IV. Ч. 1. М.: Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1996. С. 97.